Либо это просто умалишенный!
Эх, всё же жаль, что никак не удается подобраться к сейфу Ежова.
Это как в русской сказке про иглу с кощеевой смертью, которая
запрятана в яйцо, яйцо в утке, а утка в зайце. Чтобы добраться до
сейфа, нужно проникнуть сначала в здание наркомата внутренних дел,
а затем через приёмную в кабинет Ежова. И везде охрана. Не
устраивать же перестрелку, в самом деле.
А под наркома понемногу копают. Компромата и так уже немало,
достаточно вменить превышение власти. Народ, как докладывает
Власик, давненько ропщет, недовольный методами Ежова. Отправить его
следом за Ягодой, а на его место поставить Лаврентия. Тот в Армении
хорошо постарался этой осенью вместе с Маленковым и Микояном,
проводя чистку в местных партийных рядах.
За окном послышался шум мотора. По заснеженной аллее на
территорию дачи въехал черный «ЗиС-101», остановившись у парадного
входа дачи. Из автомобиля сначала выбрались Власик и молодой
человек в темном пальто, затем выпрыгнула девочка лет 10. Увидев
их, Сталин улыбнулся в усы. Виделись они редко, поэтому каждый
приезд Василия и Светланы был для него небольшим праздником. Сын и
дочь постоянно жили на даче в Зубалово под присмотром экономки и
охраны. Когда-то и он там жил, но после самоубийства жены бывать в
Зубалово практически перестал, предпочитая Ближнюю дачу рядом с
Кунцево.
Через пару минут Василий и Светлана вошли в кабинет, следом в
дверном проеме показался Власик. Дочь сразу кинулась к поднявшемуся
из-за стола отцу, обняла, прижавшись щекой к его груди, 16-летний
сын степенно подошёл, пожал руку.
— Растешь, с каждым разом всё выше и выше, — с улыбкой сказал
Сталин, касаясь плеча Василия своей не сгибающейся в локте левой
рукой.
— Просто видимся редко, отец, — также не сдерживая улыбки,
ответил сын.
— Есть хотите?
— Да мы уже завтракали…
— Может, прогуляемся тогда?
— Можно.
— И я с вами, — заявила Светлана.
Вскоре они с сыном прогуливались по аллее, а Светлана и Власик
неподалеку играли в снежки. Утром, ещё в темноте, главную аллею
чистили от снега свободные от дежурства красноармейцы, но часа два
назад с неба стали планировать крупные хлопья, и сейчас снег
приятно поскрипывал под ногами. Сталин по привычке был обут в
сапоги из кожи мягкой выделки, Василий предпочитал
ботинки.