Гляди-ка, а за его спиной не кто иной, как Туз! С забинтованной
челюстью, но глаза сверкают огнем праведной мести. Ну-ну,
посверкай, рыпнись на меня, я тебе, урод, ещё что-нибудь сломаю. В
толпе я приметил ещё несколько знакомых лиц, в том числе из нашего
барака. Копченый перебрасывал из руки в руку кувалду, изредка
сплевывая в снег. Федька Клык тоже стоял там, но опустив глаза
вниз, округлым носком валенка ковыряя снег. Я буквально чувствовал,
что он с удовольствием избежал бы участия в этих разборках, но
отмазаться было никак нельзя.
Стальной вышел вперед, встал напротив шагах в трех, смерил меня
оценивающим взглядом прищуренных глаз и выплюнул в снег
недокуренную цигарку.
— Ты сильно провинился перед ворами, и твоя жизнь теперь повисла
на волоске. Жить хочешь, фраер? — хрипло поинтересовался
он.
— А ты?
Коля Стальной неопределенно хмыкнул и покачал головой:
— Борзой? Надеешься, что справишься с ними? — кивок за
спину.
— А ты надеешься, что они справятся со мной?
Наглости мне было, конечно, не занимать, я буквально чувствовал
шкурой, как уркам не терпится порвать меня на куски. Но коль уж
взялся за гуж…
— Короче, если хочешь ещё немного повонять на этом свете –
подойдешь к Тузу, встанешь на колени и поцелуешь его сапог. Тогда
сможешь стать у него «шестеркой».
— Заманчивой предложение, — ухмыльнулся я. — Вот только встать
на колени и поцеловать – извини, не могу, ноги не сгибаются. А вот
поссать на сапог – легко.
— Вот теперь ты точно труп, — без особых эмоций констатировал
Стальной, вытаскивая из-под ватника топор, который в его огромной
лапе казался игрушечным.
«Что ж, видно, настало время сдохнуть, только прихвачу с собой
пару-тройку ублюдков», — подумал я, в свою очередь выпрастывая на
свет божий тесак и делая несколько вращательных движений, чтобы
размять кисть.
Телогрейку я скинул, она бы явно сковывала движения. От кепки
тоже избавился, «банданы» достаточно. Стальной, криво усмехнувшись,
тоже скинул ватник, поводив плечами, а шапку передал стоявшему
сзади подельнику. Силен бык, только и у меня имеются свои
аргументы. Чай, не бороться с ним собрался. Лёгкого морозца я не
чувствовал – адреналин разогнал кровь, и теперь я ждал, когда Коля
сделает выпад первым, чтобы поймать его на контратаке, но в этот
момент произошло нечто непредвиденное. Снова скрип снега под
множеством ног, недоуменные взгляды урок за мою спину и,
обернувшись, я увидел вставшую позади меня толпу. Мать моя женщина,
это ж политические и мужики! И на глаз тоже где-то человек
пятьдесят. У каждого в руках какой-то предмет, которым можно при
желании нанести тяжёлые увечья. А впереди не кто иной, как Олег. В
своих неизменных очках на носу, но с решительным лицом и штыковой
лопатой в руках он смотрелся и грозно, и нелепо
одновременно.