* * *
— Как сбежал? Вы здесь что, совсем охренели?!
Народный комиссар внутренних дел СССР Николай Иванович Ежов был
вне себя от ярости. Он лично в сопровождении трех лучших своих
сотрудников прилетел в это забытое Богом место в устье реки Чибью,
чтобы взять тепленьким неуловимого путешественника во времени,
чтобы лично убедиться, как тот будет расстрелян, и со спокойной
душой вернуться в Москву. Но и тут он его провел! Вчера, подумать
только, ВЧЕРА он ещё был здесь, а сегодня где-то за десятки или
сотни километров. И где его искать, в какой стороне – оставалось
только гадать.
Из Одессы добираться пришлось на перекладных, причем маршрут был
строго засекречен. Перед тем, как вылететь
Из Одессы беспосадочный перелет в Сыктывкар, благо что объем
баков позволял летать на такие расстояния. В Сыктывкаре их
дозаправили, а к колесам шасси прикрепили лыжи. Как выяснилось, в
конечной точке маршрута нормального аэродрома с бетонной полосой не
имелось, самолёты садились на расчищенное заснеженное поле в
полукилометре от лагеря. Что ж, не привыкать. Перед вылетом из
Сыктывкара майор Тощев предложил позвонить Морозу, предупредить о
прилете самого наркома, но Ежов решил, что пусть их появление
станет сюрпризом. Иногда полезно посмотреть, чем живут
администрация и заключенные, когда не успевают подготовиться к
приёму важных гостей. Да и слух о появлении наркома в затерянном в
тайге лагере может дойти до Сорокина, а тот возьмет и учудит
что-нибудь…. Что-нибудь нехорошее.
Долетели, сели. Казалось, всё уже, они у цели, осталось взять
голубчика живьем и нафаршировать свинцом, похоронив вместе с его
тайной. О которой, хочется верить, он не проболтался. Да и если бы
проболтался – кто бы ему поверил? Он бы и сам не поверил, не имей в
руках вещественные доказательства. Такие предметы и из такого
материала, по заключениям специалистов, явно не могли быть
изготовлены в наше время. Да и очень уж складно рассказывал этот
хронопутешесвтенник. Хотя умалишенные нередко такое рассказывают –
заслушаешься. Он сам был этому свидетелем. Но этот Сорокин не был
похож на психа. А значит, были основания ему верить, невзирая на
уверения ученых, что перемещения во времени возможны лишь в теории,
ни никак не на практике. Ежов лично пообщался с Капицей, который
ещё несколько лет назад по личному указанию Сталина был насильно
оставлен в СССР после нескольких лет работы в Англии. Конечно,
разговор шёл лишь о том, возможны ли путешествия во времени, о
Сорокине Николай Иванович благоразумно умолчал, иначе и его бы
могли принять за больного на голову. И саму тему беседы пришлось
замаскировать, пригласив Петра Леонидовича как бы для разговора по
душам, мол, всё ли вас устраивает, может быть, нужно чем-нибудь
помочь? И словно между делом зашёл разговор о книге Герберта Уэллса
и возможности реального путешествия во времени. Капица настаивал,
что такое возможно лишь в теории и в фантазии писателей вроде
Уэллса. Однако Ежов сделал для себя вывод, что исключения из правил
всё же случаются. Теперь он сбирался устранить это исключение, но
судьба в очередной раз показала ему кукиш. А он очень, очень не
любил, когда с ним выкидывали подобные фортели. И когда
красномордый после ночного путешествия на обжигающем ледяном ветру
Мороз, через раз заикаясь, выложил историю побега заключенного,
нарком принялся рвать и метать.