После солнечного двора в доме
казалось темно, как в погребе. Затхлый воздух пах кислым молоком,
под потолком вяло жужжали мухи, недоумевая, куда это они
попали.
– Ну наконец‑то, –
проворчала мать. Младенец на ее коленях тихонько вякнул, и женщина
торопливо склонилась над ним, шикая и укачивая. – Где ты
была?
– На рыбалке. – Рыска
скорей полезла на печь, где сушилась запасная рубаха. Авось мать не
успела разглядеть, во что превратилась эта.
– И как улов?
– Не клевало что‑то, –
растерялась девочка, остро жалея, что именно сегодня вернулась
домой с пустыми руками: случалось и по сотне карасей наловить,
хватало на жарево всей семье или на хорошую уху. Но обычно мать
молча брала рыбу, не интересуясь, что да как. А тут сама разговор
начала, и мирно так… Рыске снова захотелось разреветься, подбежать
к матери, обнять ее, уткнуться в грудь и выложить и про мальчишек,
и про жуткого старика, и про желтозубых крыс… Но место было уже
занято другим ребенком. Нормальным, темноглазым. Желанным.
– Ну, готова? – заглянул в
дверь отец.
Рыска вопросительно покосилась на
мать.
– Безрукавку возьми, –
сказала та. – Платок вязаный. И лапти.
– Так ведь жарища – жуть, –
удивилась девочка. – А лапти зачем?
Весковые ребятишки носились босиком
от первой травы и до последней, летом обувались только хуторские,
за что их презрительно обзывали «гусями». Лапчатыми, ясное
дело.
– Затем, чтоб вконец меня перед
братом не опозорила, – буркнул Колай, ногой подпихивая к Рыске
стоящую в уголке обувку.
– А зачем мы к нему идем?
– Будешь теперь на хуторах жить.
У дяди. Ему девчонка на побегушках нужна. Зачем, зачем, –
запоздало вскипел отец. – Собирайся вот, а не языком мели!
Рыска молча сгребла в охапку облезлую
козью безрукавку, платок и грязную рубаху. Пошла к двери.
– Доченька…
Девочка вздрогнула, оглянулась. Мать
судорожно сглотнула, подыскивая слова:
– Ты того… слушайся дядю. –
И снова потупилась.
– Угу, – сникнув, кивнула
Рыска. Отец подпихнул ее в спину, выпроваживая за порог, и закрыл
за собой дверь.
***
[1] серебряная монета
[2] медная монета
[3] мера длины, примерно 1
км
Живут крысы в норах, кучах мусора,
стогах, поленницах, подвалах и на чердаках. Едят они все без
разбору, даже совершенную дрянь.
Там же
Траву скосили на рассвете. За полдня над ней знатно потрудилось
солнце, и теперь холмы так пряно, одуряюще пахли свежим сеном, что
воздух можно было укупоривать в бутыли и продавать вместо вина.
Рыска с трудом успевала за отцом. Лапти, от которых она за весну
отвыкла, натирали и без того усталые ноги. Девочка даже по сторонам
не смотрела, хотя в другое время дорога на хутора была бы завидным
приключением для любого ребенка. И не то чтоб далеко идти, но
ходили редко – как говорится, скаковые и дойные коровы в одном
стаде не пасутся. Если Сурок и звал Колая в гости но праздникам, то
дальше кухни не пускал: нечего грязными ногами крашеные полы
топтать. А прочие весчане и вовсе появлялись там, только когда
нужда припирала, деньжат одолжить или в батраки наняться.