Стиг поклонился человеку, растившему
его на протяжении добрых пятнадцати лет. Наставник шагнул
вперед и крепко обнял ученика. Отступил на шаг
и осмотрел бывшего послушника. Вечно молодое лицо
с раскосыми глазами тронула улыбка.
— Хорошо выглядишь, друг
мой.
Нге был низкорослым и ничем
не примечательным человечком в сером балахоне,
подпоясанном бечевой. Так сразу и не скажешь, что перед
тобой — один из сильнейших бойцов Ливонского Хребта.
Сухощавая фигура, тонкие жилистые руки. Длинные волосы собраны
в косу и перетянуты кожаным шнурком. Выражение лица
отстраненное, взгляд ничего не выражает. Стиг слышал, что пару
месяцев назад Знающий-на-Перекрестках был принят во Внутренний
Круг.
— Погода испортилась, —
заметил Стиг. — Буду рад угостить вас горячим отваром,
учитель.
Нге кивнул с благодарностью.
— Ничего не имею против,
друг мой.
Приглашение принято.
Добрый знак.
Они расположились подле растопленного
камина, в котором потрескивали ольховые поленья. Скит
пропитывался теплом и уютом. Мастер ножей почти забыл, что
находится на севере, высоко в горах. Там, где Завея уже
вступила в свои законные права.
Стиг и сам был родом
с севера. Его семья испокон веков жила в Лесистых
фьордах, так что морозы его не страшили. Стоит прибавить сюда
годы обучения на террасах. А потом мастера отправили
на юг — туда, где царит вечное лето. И пришлось
заново ко всему привыкать. А заодно терпеть недовольство
Косматки, совершенно не адаптированного к жаре
и регулярно наступающим дождливым сезонам.
Косматка был его рлоком. Громадным
белым хищником, заменившим Стигу семью и друзей на весь
остаток жизни. Тварь привезли с Белого Взбережья, когда
та еще была крохотным щенком. Крохотным по меркам тварей,
разумеется. Даже в свой первый год Косматка внушал невольный
трепет овчаркам из окрестных долин. Не говоря
уж о пастухах и случайных путниках, пытавшихся
перебраться по забытым трактам из владений Альянса
в благословенный Трордор.
Рлоки привыкли к лютым морозам
северных континентальных окраин. К заснеженным
и обледенелым островам, завораживающим световым лентам
полярного сияния, вьюгам и метелям. Поэтому для удобства своих
питомцев мастера учились наколдовывать в подвалах скитов зиму.
Персональное заполярье в четырех стенах, запечатанных
бронированными дверьми.