Ал’Тан ухватился за копьё и изо всех
сил пнул противника в грудь, стараясь оттолкнуть его подальше.
Вырвал копьё из лап. Грозное оружие врага теперь было направлено на
своего хозяина и моментально настигло его. Толстая слоеная кожа не
спасла. Острие вошло глубоко. Однако выдернуть копьё из тела
оказалось гораздо труднее, чем вонзить. Наконечник оказался с
зазубринами. Учитель понял, что биться таким копьём с несколькими
противниками одновременно или по очереди точно не получится. Пару
раз безуспешно дёрнув за древко, Ал’Тан упёрся лапой в тело и
только тогда с трудом выдернул копьё из тела вместе с обрывками
требухи.
Второго противника, подошедшего с
тяжёлым двуручным мечом, постигла та же участь. На этот раз удар
пришёлся в горло. С двуручника не было толку в узком тоннеле. А
вытаскивать копьё не было времени - третий был на подходе. Силы
заканчивались. Ал’Тан яростно наступил на древко и переломил
его.
“Придётся тыкать в них палкой!”
Весь грязный, обрызганный сверху до
низу кровью учитель тяжело дышал. Выглядел он устрашающе. Однако
видно было, что врагов в коридоре ещё куча, и справиться с ними он
не сможет.
Ещё одному он пробил голову, ткнув
древком туда, где предположительно должны были быть глаза, скрытые
капюшоном. Следующий оказался расторопнее, не стал дожидаться, а
сразу ухватился за кончик древка и стукнул короткой дубиной Ал’Тана
по голове. Учитель упал, на него навалились и крепко связали.
* * *
*
В этот раз Ал’Тан очнулся от мокрого
холода - его окатили ледяной водой, чтоб привести в чувства.
Кажется, он в той же самой камере, на том же полу. Но в этот раз
здесь было светло.
Он увидел пару высоких кожаных
сапогов, начищенных до блеска. Они стояли на месте не двигаясь.
Справа послышался цокот. Учитель попытался повернуть голову, шея
затекла и окоченела, он скосил глаза на бок и разглядел такую же
пару сапог, но не такую блестящую.
Кто-то рявкнул:
- Очнись!
Второй голос спросил более спокойным
тоном:
- Кто ты такой?
Ал’Тан пытался собрать мысли в кучу,
но ему это плохо удавалось. Голова сильно гудела и просто
раскалывалась на части от острой боли в затылке. Он начал говорить,
но вместо голоса издал глухой хрип. Голос почти исчез. Он сильно
закашлялся и отхаркнул кровавый комок слизи. Стало легче
дышать.