— Все? — уточнила я, не открывая
глаз.
Крови я боялась в одном случае — если
она моя, так что основания для опасения были.
— Все.
Я успокоенно засунула палец в рот и
открыла глаза. Жан-Филипп как раз что-то добавлял к нашей крови, то
и дело сверяясь с книгой. Какой он все-таки ответственный! Но
жидкость в плошке выглядела совсем некрасиво — буроватое месиво,
словно речь шла не о помолвке, а о похоронах. Это настораживало.
Когда кузен в очередной раз отвернулся, я достала из медальона пару
радужных песчинок, прихваченных по случаю из храма Богини. Тогда
священник очень удачно отвлекся на беседу с дядей, а я не смогла
устоять. Добавление правильного ингредиента сразу привело к тому,
что жидкость стала прозрачной и чуть мерцающей.
— Что это с зельем? — недоверчиво
спросил кузен. — Оно вот только что выглядело по-другому.
— Так все перемешалось и усвоилось, —
пояснила я и решила ему польстить: — У тебя вообще все всегда
выглядит красиво.
— Это да, — довольно улыбнулся
Жан-Филипп и добавил последние три капли из флакончика. — Все.
Теперь стой молча. Учти, перебьешь — все пойдет не так, как надо. И
помолвка окажется с Антуаном. Или даже вообще с Вивианой.
Я испуганно икнула и закрыла себе рот
обеими руками, чтобы, не дай Богиня, не забыть в ненужный момент о
молчании. Кузен же, важно откашлявшись, начал читать нараспев
заклинание из книги, подпитывая его магией. От его руки к плошке
пошел золотистый луч, там отразился сразу двумя, один из которых
ткнулся мне в запястье и начал оплетать его золотистым рисунком,
второй же целенаправленно ухнул в стену и наверняка сейчас уже
нашел Бернара. Рисунок на руке становился все более сложным и
ярким, как вдруг что-то пошло не так. Жидкость в плошке вскипела,
мгновенно превратившись в пар и образовав туманную женскую фигуру.
Кузен испуганно завращал глазами, но продолжил читать. Я зажимала
себе рот уже не для того, чтобы не говорить, а чтобы не
заорать.
Туманная фигура обняла нас обоих, а
потом в лаборатории раздался бабах. Нет, БАБАХ. Кажется, там не
осталось ничего целого, кроме нас с кузеном и книги, которую он
держал в руках. Даже заговоренный сейф, который, по уверению дяди,
мог выдержать недельное пуляние шаровыми молниями взвода боевых
магов, так вот, даже этот сейф рассыпался пылью. И вся эта пыль
взвилась в воздух, закружилась и обрушилась на нас.