– Бери отцову шубу! – приказала она, заставив надеть поверх рубахи еще шерстяную, грубой вязки, телогрейку.
– Энти сапоги, – подставила она кожаные на меху изделия, – и энти онучи!
Они были из толстой ткани. Когда он все это надел, она оглядела его с ног до головы. Облачение, видать, понравилось:
– Теперь ступай, не страшно и в лесу заночевать.
– Ну, тетка, прощевай, – сказал он и повернулся к двери.
– Ой, погоди! – воскликнула она и бросилась в комнату.
Пока она бегала, он успел заскочить к себе и схватить нож. Он еще не мог оценить обстановку, но что она грозит ему бедой, он понимал. Вернувшись, тетка засунула за его пояс какой-то мешочек.
Его сапоги застучали по ступеням крыльца. На дворе стало вьюжить. Он хотел было бежать к конюшне, но выскочившая вслед за ним тетка крикнула:
– Посмотри на дорогу!
Он метнулся к воротам и увидел, что к дому приближается большой отряд всадников. Он бросился назад, крикнув тетке:
– Они едут!
– Уходи через конюшню! – услышал он вслед ее голос.
Ее слова помогли вспомнить о дыре в полу, через которую в овраг скидывали навоз. А лесистый овраг с крутым спуском был для него спасением. Мозг лихорадочно работал, вспоминая, где может быть дыра.
Он сунулся в одно стойло. Не нашел. В другое… А на дворе уже поднялся собачий лай и визг. Видать, били приставших собак.
– Они уже во дворе! – молнией пронеслось в его голове.
Это заставило двигаться еще быстрее.
– А вот где она! – обрадованно воскликнул он, обнаружив ее под грудой соломы.
Наполнившие двор голоса заставили его спуститься вниз. Он прикрыл за собой лаз и затаился под полом на куче навоза. Вскоре услышал громкий, резкий крик:
– Где твой щенок? Говори или убью! – это был голос его дяди.
Андрей понял, что дядька пытает Варвару. И он, как бы в подтверждение, услышал ее голос:
– Ах ты, гнус треклятый, безбожник! На кого руку подымаешь? Бог по…!
– Молчи, старуха!
– Ааа! – раздался ее голос.
«Они что-то с ней сделали!»
И он готов было сорваться с места. Но его остановил голос дядьки.
– Обыскать все хоромы, – приказал он.
Дядька, видать, присел на крыльце, потому что часто слышалось, как ему докладывали, что племянника нет, а он грозно переспрашивал:
– Хорошо смотрел? А то… смотри! – грозил он.
Когда убедился, что в хоромах Андрея нет, приказал обыскать конюшню, сараи.