– Побудь здесь, –
сказал я ей, открывая одну из створок дверей. – Ближайшие два часа
никого не пускай. Когда Вьера появится, пусть поможет.
– А что вообще
происходит? – спросила она у меня, посмотрела на Диану.
– Потом расскажу,
– я пропусти вперёд Диану с чайником в руках, вошёл следом. Внутри
было ожидаемо тихо. Даже как-то слишком тихо. Ни лавок, ни стульев,
лишь холодный мраморный пол.
Выбрав тёмный угол
недалеко от входа, мы расположились прямо на полу. Мне нужно было
время чтобы подумать, сосредоточиться, чтобы почувствовать
присутствие Великой матери. Не только рядом со мной – это было не
сложно, а во всём здании. Диана тронула меня за плечо, прорвав
мыльный пузырь, окруживший моё сознание. По ушам ударил резкий звук
голосов, который уже через секунду стал чуть тише. Открыв глаза, я
увидел магическую подставку, закипающий медный чайник, из носика
которого поднималась струйка пара.
– Если бы это были
не луговые травы, а кора зелёного курта, мы бы будить тебя не
стали, – сказала Эвита. Она сидела рядом, постелив на мраморный пол
толстую подстилку из войлока. Протянула мне кружку. – Поможет
быстрее прийти в себя.
– Два часа прошло,
– виновато сказала Ивейн. Она стояла позади меня. – Мы держали их
сколько могли.
Балконы зала,
поднимающиеся до третьего этажа, как всегда тонули в темноте. Но не
нужно было видеть, чтобы понять, что они заполнены до отказа.
Наверняка только на самом верху осталось немного свободного места
для молодёжи, если их вообще пустили на такое мероприятие. С другой
стороны зала три высокие женщины беседовали, поглядывая в нашу
сторону. Одна из них показалась мне слишком дёрганной, даже в
истинном обличии.
– Может она и
уверена в своей победе, – неспешно сказала Эвита, – но решила, что
тен’хкец не помешает.
– Боевые
пилюли?
– Что за дурацкое
название, – проворчала старая травница. – Люди вечно придумывают
смешные названия для простых вещей. Да, это боевые травы.
“Неспящие”, если тебе так интересно.
Значит, это был
сине-зелёный шарик, размером с фалангу большого пальца. Не такая
забористая штука, как маленькие бурые шарики “голодного
остервенения”, как их называла Эвита. В любом случае, они
увеличивали силу и реакцию, подстёгивая того, кто их принимал.
Хорошее средство, если не считать побочного действия в виде долгой
бессонницы, которая могла затянуться на целую неделю.