Четыре оставшихся в Гавани боевых корабля
Фарангской эскадры подняли паруса и готовились отойти от причалов.
Вчетвером они управились бы с приближающимся северянином. Но
остальные двадцать пять...
Шинон прикинул: двадцать шесть больших
кораблей. Это шесть-семь тысяч моряков-воинов, не считая судовых
команд.
На
пирсах уже стопилась пара сотен зевак. Еще бы, не каждый день
большая эскадра Империи входит в залив!
Флагман приблизился настолько, что стало
видно: порты катапульт на выпуклых бортах имперца задраены. Шинон
облегченно вздохнул. И все же окончательно он успокоился лишь когда
корабль северян выбросил гостевой сигнал.
Не
то чтобы Шинон Отважный боялся драки... Однако война с Северной
Империей — вовсе не та драка, о которой он мечтал.
За
спиной Начальника Гавани возбужденно переговаривались слуги. Шинон
обернулся, нахмурился... Бассейная тут же опустела. Остались только
домоправитель и молодой сотник.
—
Скорохода ко мне, кисть, бумагу! — скомандовал Шинон и
домоправитель тоже исчез.
—
Иди вниз, передай: кораблям — ждать, фортам — готовность! —
приказал Начальник Гавани сотнику.
Появился домоправитель с кистью и бумагой. И
заспанный скороход.
Начальник Гавани набросал послание, прижал
печать личного перстня к мягкой смоле на краю листа.
—
Во дворец, — приказал он.
Вернулся сотник.
—
Выполнено, -- доложил он. — Вы разрешите им высадку,
доблестный?
Начальник Гавани посмотрел на него в упор, и
молодой воин смущенно отвел глаза: солдат не задает
вопросов.
Но
Шинон, похоже, не сердился.
—
Пока нет, — ответил он, усмехнувшись. — Пусть погреются на рейде.
Дадим время писакам из канцелярии поменять штаны!
Молодой офицер засмеялся. Его отец, так же,
как и отец Шинона, был моряком. Когда-нибудь и у сотника в мочке
уха заблеcтит золотая серьга братства Морской богини .
Скороход неторопливо трусил по широкой улице.
Вчера он здорово перебрал и теперь предпочел бы вздремнуть
где-нибудь в тени, а не тащиться вверх по пыльной дороге. Но Шинон
за такое шкуру спустит. К счастью, до дворца Наместника не так уж
далеко.
Спустя четверть часа посланец добрался до
высоких железных ворот, над которыми горел золотом Спящий Дракон
Конга.
Стража беспрепятственно пропустила скорохода
внутрь: знак профессии на лбу и печать Начальника Гавани заменяли
пропуск. Скороход вошел в правое крыло дворца, где размещалась
канцелярия. В служебной приемной недовольный чиновник с медным
значком на рукаве принял у него свиток.