— Давай до города доберёмся, там и решим. А ты
запахнись, запахнись поплотнее. — Некромант смотрел только на
дорогу. Этиа слегка нахмурила бровки — «господин Фесс» совершенно
игнорировал её прелести. Недовольно фыркнула — но тихонечко — и
повиновалась.
— Господин Фесс, а, господин Фесс? А кто это на меня
напал?
— Не надо б тебе этого знать,
досточтимая.
— Ну господи-ин Фесс… ну пожалуйста… — и она
умоляюще сложила губки бантиком.
— Если настаиваешь — то сперва, скорее всего,
летавец. Потом тварь посерьёзнее, драуг.
— Но вы ж их всех убили? Да, господин
Фесс?
— Да. — Он вздохнул. Свежезатянувшиеся раны на ноге
уже давали о себе знать. Побочное действие заживляющих чар —
назавтра это всё будет болеть так, словно туда насыпали пригоршню
тлеющих углей.
Мервяки шагали бодро, минуя заросшее лещиной поле
менгиров — иначе называемое катакомбами Эшер Тафф, хотя сами
катакомбы тянулись, само собой, под ним, в старых выработках:
когда-то здесь добывали особо чистый песок для стекольных
мануфактур и белый строительный камень. Заброшенная и расплывшаяся
дорога вливалась затем в широкий тракт — однако на развилке
наставлены были рогатки, а на колах насажено трое изрядно протухших
мертвяков. Мертвяки до сих пор слабо трепыхались — насаживали их
явно рыцари Чёрной Розы, они надолго умели сохранять в распяленных
и нанизанных на заговорённые колья зомби некое подобие
жизни.
Фесс направил двуколку в объезд, а Этиа вновь
тихонько взвизгнула да покрепче прижалась плечом к своему
спасителю. Тот не отодвинулся, но и ничем не показал, что
заметил.
Ночное небо над дорогой очищалось, свежий ветер дул
с севера; звёздные россыпи разлеглись широко и привольно на чёрной
бесконечности.
Некромант поднял голову.
— Вон, смотри, Этиа, созвездия. Гребенка. Кифара.
Косой крест. Могила. Ты помнишь хоть одно из них? Видела в…
Эгесте?
— Нет, господин Фесс, — замотала она головой. — Кто
ж у нас созвездия-то знает! Я девушка простая, господин
маг…
— Но ты жила при дворе у дюка, — заметил
он.
— Ж-жила, — она отчего-то испугалась. — Н-но… я
никогда… я и читать-то не умею, господин Фесс!
— Ничего страшного. Захочешь —
научишься.
— Не-ет, зачем это мне, честной девушке? Кто ж меня
грамотную замуж-то возьмёт?
Замолчали. Ночной тракт пустынен, один ветер
гулял-прохаживался, словно подвыпивший студиозус, норовил сорвать с
плеч плотные плащи. Этиа поёжилась, пониже натянула капюшон и ещё
теснее прижалась к некроманту.