Словно Бог зачерпнул ведром и выплеснул за горизонт.
— Да какого... — Прохрипел я, торопливо протёр глаза, зашипел от
болезненного пощипывания.
Чудище пропало, но я точно уверен — это не галлюцинация. Как бы
ни хотелось обратного.
***
Площадь перед ратушей, вопреки ненастью, запружена испуганными
неписями. Игроки прекрасно понимают, что мэр такой же игрок и
ничего не знает.
Воздух дрожит от криков, самые инициативные пытаются выломать
дверь. Силовое поле не пускает их даже на крыльцо. По части защиты
старый Кир всегда был хорош.
Я протиснулся через галдящую толпу к границе барьера. Признав во
мне игрока, неписи начали хватать за плечи, слезно умоляя
объяснить: что происходит?!
Прижатый спиной к невидимой стене, я вскинул руки и выкрикнул
стараясь перекрыть канонаду грома:
— ТИХО!
К удивлению, неписи послушно притихли. Переведя дыхание,
продолжил, стараясь держать голос уверенным и спокойным:
— Расходитесь, это дело для Героев. Мы разберемся с происходящим
и покараем виновных! А пока, спрячьтесь по домам! На улице
небезопасно!
Если медуза грохнется на голову, еще ладно, а если дельфин?
Горожане, словно ждали такой команды, начали послушно
расходиться. Остались только самые крикливые, но и тех быстро
утащили. Не устаю удивляться, насколько велико доверие к Героям у
непесей. С другой стороны, чего еще ожидать? Мы для них бессмертные
полубоги, способные решить любую проблему и покарать любое Зло.
Даже не по себе от такой ответственности.
Повернувшись ко входу в ратушу, открыл список друзей и, молясь
всем богам, пусть хоть эта функция работает, ткнул пальцем в нужное
имя.
Голос старого друга едва пробивается через шорох статики и стук
дождя. Прижал палец к уху, словно пытаясь пропихнуть поглубже
несуществующий наушник.
— Гин? Это же ты?! — Голос Кира ударил в перепонку, я отдернул
руку одновременно откидывая голову. — Где ты?!
— У твоей двери, промокший до нитки. — Ответил я, собственный
голос почти не слышу из-за звона в ухе. — Тут у тебя куча гостей
была, видел?
— Заходи!
— Тут как бы защитный барьер...
— Тебя пропустит.
Пожав плечами шагнул вперёд, чувство, будто продавливаюсь через
пузырь засохшего желе. На той стороне услужливо распахнулась дверь,
в лицо дохнуло горячим воздухом. Пахнет камином, хвоей и старой
бумагой.
Внутри ратуша похожа на загородный коттедж дряхлого аристократа.
Вдоль стен расставлены книжные шкафы, меж них красуются тканные
гобелены со сценами первого года колонизации. Под сапогами
прогибается длинноворсый ковёр, совесть кольнула желание разуться.
Негоже грязными сапожищами топтать такую красоту! Под потолком
искрится хрустальная люстра, только усиливая чувство моей
неуместности: «Промокший бродяга в доме лорда? Пшел прочь!»