— Тихо! И без вас голова трещит. Мэйнард, прости, конечно, но
если ты такой хреновый маг, как вы раньше выживали?
— До этого за защиту отвечал старик Фотис, наш целитель, мир его
праху, — парень нисколько не обиделся, — а я в это время мог успеть
сообразить что-нибудь…
Бандиты тем временем самозабвенно перетрясали содержимое телеги,
как базарные тетки. Ума не приложу, зачем им шелка, но, помимо
тканей, там обнаружилось несколько шкур, выделанная кожа и даже
пара готовых плащей, из-за которых тут же возник жаркий спор.
Возникший конфликт ясно дал понять, кто у местной братии главный —
невысокий широкоплечий мужик с черной бородой рявкнул на бандитов
так, что моя голова едва не раскололась, но спор мгновенно
прекратился. А еще я, наконец, увидел их мага: худой патлатый
парень на вид немного старше Мэйнарда. Его мантия выглядела
застиранной тряпкой, но тот упорно ее носил, очевидно, чтобы
подчеркнуть свой статус. На всех его пальцах блестели массивные
кольца, некоторые из которых показались откровенно женскими, и
никакой магии от всей этой «красоты» не ощущалось — парень носил их
просто для красоты. Голову он не мыл, наверное, с тех пор, как его
выперли из академии, но стричь волосы по примеру своих подельников
не хотел, и пряди висели унылыми сосульками. Я оценил его уровень
магии — смотреть там особо не на что. Божественного покровителя у
недоучки тоже не было — дар ощущался слабо, но парень все еще
оставался магом и мог доставить нам хлопот, как раньше с
лошадьми.
— Сейчас им надоест потрошить телегу, и они примутся за нас! Я
не поняла и половины из того, что со мной пообещали сделать, но я и
не хочу ничего знать! Лекс, вытащите нас отсюда!
У Мирты были основания для паники.
— Мой меч к вашим услугам, леди, только не знаю, где он, — если
мой вежливый ответ не показался даме таковым, то это не мои
проблемы, а дамы.
— А вон тот лысый сказал, что он непривередливый и ему вообще
все равно, мальчик или девочка, — поежился Мэйнард и кивнул на
моего недавнего противника.
У меня была идея, как отсюда выбраться, она мне решительно не
нравилась, но придумать что-то получше мог не успеть, и потому
решил, что сегодня я тоже непривередливый.
— Мэйнард, нужно, чтобы ты изобразил кое-что. Как у тебя с
актерским мастерством?
— Да что угодно, лишь бы этот бугай ко мне не подходил! А что
изобразить?