SMS-ловушка для монарха - страница 11

Шрифт
Интервал



Дверь скрипнула. Я рывком подняла голову. 

На пороге стоял Иннокентий Афанасьевич, наш главный редактор, и одна бровь у него была иронично приподнята: 

- Я разбудил вас? Уж простите, бога ради... 

Я смутилась, стушевалась: 

- Что вы, что вы... Я и не спала вовсе... 

- Разве? А что же ещё можно делать, лёжа на столе? Может, вы медитировала? 


Ну, это прикол у него  такой. Он считает, что от избытка грамотности он может себе позволить некоторую неграмотность, этакую небрежность в речи. Например, такой вот оборот: «Вы сидела и читала». А теперь вот – «вы медитировала». Очень смешно... 


- Нет, Иннокентий Афанасьевич, я просто задумалась... 

- Ах, вы задумалась... Надеюсь, на производственную тему? 

Я закивала: 

- Безусловно! То есть практически да... 

- Что значит «практически»? – снова поднял он бровь. 

- Я думала об Эдике, нашем системотехнике. 

- Вот как... И что же конкретно вы о нём думала, позвольте полюбопытствовать? 

- Да так... – замялась я. 

- Что такое? Вы что-то скрываете? Он что, не починил вам компьютер? 

Его брови стали грозно сползаться друг к дружке и очень быстро встретились на переносице. 

- Что вы, что вы, – зачастила я, – всё он починил! Вернее, мой компьютер и не думал ломаться! 

- Так зачем же вам понадобился компьютерщик? 

Я вздохнула, опустила очи долу и пояснила вполголоса: 

- Амур меж нами пролетел... 

- Кто-кто пролетел?.. – опешил главный редактор. 

Я даже глаз поднять не решилась, только плечами ещё больше поникла. 

Макушкой я чувствовала, что главный редактор вовсю буравит меня глазами. Через пару секунд я всё-таки решилась поднять голову и встретить его взгляд. 

Он смотрел на меня изучающе, чуть вприщур: 

- Лилия Петровна, сколько вам лет? 

- Сорок два, – покаялась я. 

- И не стыдно? В вашем-то возрасте? 

- Так ведь сердцу не прикажешь... 

Он выпучил глаза и стал хватать воздух ртом – точь-в-точь как премудрый пескарь, которого удочкой только что выдернули из его спасительной подводной пещерки в непонятный надводный мир. После этого развернулся и бегом убежал из корректорской. 


Сам Иннокентий Афанасьевич слывёт у нас убеждённым холостяком. Он считает, что институт брака у нас давным-давно умер, смысла в нём никакого нет, а потому и жениться ни к чему. Нет, не подумайте ничего такого, женщин он любит, но обычно недолго. Один вечер, не больше. А на следующий день снова думает только о работе. Я это знаю со слов коллег, которые наблюдали его «в действии».