Что касается подружек, то мало ли девчат в России? Старую истину,
озвученную в песне: «Потому что на десять девчонок, по статистике
девять ребят», - никто пока не опроверг. Тем более что у себя в
Выксе Пискунов соперников не имел совершенно. Как-то не принято
было в серьезном городе сталеваров летать от одного объекта к
другому. Нет, секс в этом не слишком большом городе был, но, как бы
это выразиться... соответствующий размерам города. Поэтому и здесь
хватало всего одного Казановы местного разлива и не ощущалось
никакой необходимости в демонополизации.
Об этом Толик как раз и думал, глядя на свою небритую физиономию и
ожидая, пока пробежится вода из крана. Наконец, пошла горячая, и
Анатолий приступил к бритью, продолжая обдумывать создавшуюся
ситуацию. А была она, если не смягчать выражения, хреновой. Мало
того, что на работе опять задержали зарплату, так еще и очередная
подружка вдруг дала полный «талак»[2] заявив, что нашла себе друга
помоложе и побогаче. По поводу богатства Толик не сильно
сомневался, а вот помоложе… - да, возраст есть возраст. Давно
прошли те времена, когда ему было восемнадцать. Остались в горах
Афганистана, вместе с большинством армейских друзей…
Пискунов невольно отбросил бритву. Так, что та, загремев, укатилась
куда-то под ванну. Сколько раз он себе давал слово все забыть… и
сколько раз ЭТО возвращалось к нему. Особенно ночью, из-за чего он
и старался спать всегда рядом с мягким и податливым женским телом,
возня с которым прогоняла это воспоминание надолго… до очередного
раза. Сейчас же кошмар появился днем, чего никогда раньше не было.
Анатолий застыл, уперев невидящий взгляд в зеркало,
вспоминая…
Темная афганская ночь и душный, спертый воздух. Духота и разбудила
сержанта Пискунова. Молодого, но уже пользовавшегося авторитетом не
только у черпаков, но и у дедов десантника. Особенно сейчас, после
трех недель боевых действий. Это только гражданские в Союзе думали,
что введенные в эту восточную страну войска помогали сажать деревья
и строить дороги. На самом деле здесь шла настоящая война. Местные
жители, очевидно не зная о том, что они должны радоваться
наступившей революции и пришедшей интернациональной помощи, вовсю
сопротивлялись любым переменам в своей жизни. Сопротивлялись с
помощью оружия, в том числе старинных, еще «времен колчаковских и
покоренья Крыма» однозарядных «карамультуков», и английских
десятизарядных винтовок времен Второй мировой. Удивительно, но и
те, и другие в умелых руках аборигенов оказались довольно
эффективным оружием, несмотря на древность происхождения.