План, разработанный Одиссеем, включал подлоги, поддельные
письма, наушничество, промывание мозгов населению и мог заставить
возрыдать от зависти ЦРУ и ФСБ в объятиях друг друга. В основе
плана лежал тот факт, что якобы продался Паламед-Плохиш троянским
буржуинам за бочку варенья и корзину печенья. И теперь срывает нам
победоносную войну, гнусно пересказывая врагу важные военные тайны:
какого цвета у нас палатки, кто сколько просадил в игре на
щелбаны и какого сорта у нас семечки.
Надругательства над личным возмущенная общественность не снесла,
вожди рванули в шатер к Паламеду и там нашли нежданчик от Одиссея:
мешок с золотом и корявой надписью «От троянцев лучшему тайному
шпиону на доброе здоровье».
В общем, Паламеда решили побить камнями. Автора фразы «Кто без
греха – первый брось камень» тогда еще не было, так что Паламеда
таки побили. Перед смертью он сгенерировал глубокомысленное: «О,
истина, мне жаль тебя, ты умерла раньше меня».
И все как-то даже согласились, что да, вполне возможно, умерла,
особенно если с Одиссеем встречалась. А то он у нас какой-то весь
творческий…
Античный форум
Гера: А с Одиссеем вообще можно что-нибудь сделать? Ради
сохранения войска эллинов? А то он как-то… страшен в
скуке.
Арес: Вытащить из Одиссея шило, лол?
Гермес: Он мой правнук вообще-то. Так что у него там НЕ
ПРОСТО шило.
Арес: Пф! А что он сделает – один возьмет Трою?
Гермес: Ты не понял, он мой правнук. Если его не остановить,
он НЕ ПРОСТО возьмет Трою…
Агамемнон: Одиссей который год ломится с какими-то идеями
насчет деревянных лошадей. Гигантских деревянных лошадей. От него
вообще что-нибудь помогает?!
Кажется, уже всем известно, что греки таки разоряли окрестности
Трои. Вследствие разорения окрестностей греки пополняли запас
лузгаемых семечек и брали прекрасных пленниц (чтобы досуг не
составляли только Троя и только семечки). Так, например, Ахилл
обзавёлся наложницей Брисеидой, а Агамемнон – Хрисеидой. Заложницы
рифмовались отчествами, но родственницами ни разу не были, а
Хрисеида еще к тому же была дочерью жреца Аполлона, то есть, смело
могла заявить, что «да вы знаете, кто мой папа?!» То есть, с этого
всё и началось.
Потому что, когда в стан эллинов прибыл жрец Хрис с богатыми
дарами – Агамемнон насупил бровь. Хрис хотел дочку обратно и
утверждал, что даст за это денег, а Агамемнон лелеял неясные
перспективы – мол, Клитемнестра у меня, как осетрина у Булгакова –
второй свежести, а жреческая дочка вся такая ничего, так что почему
бы и нет? Проникшись к Хрисеиде глубокими и неподдельными
чувствами, ванакт* эллинов выписал возможному тестю пенделей и
насмешек, посоветовал – куда пристроить принесенные с собой дары
(где-то за палаткой Одиссей торопливо записал адрес) – и заявил,
что решение принято, обжалованию не подлежит.