Шестое число. Стихи - страница 14

Шрифт
Интервал
И на ресницах снег не тает.
Часы идут, идут, идут.
А дым прозрачно в небе тянет шлейф
и тает, тает, тает…
Сосны, молча, спят.
Лишь изредка костяшками стучат,
когда вороны ноги поджимают.
Вы спите, спите.
Около печи
поленья мёрзлые,
и льдинка уползает,
прозрачный свет оставив бересте.
Вы спите.
Там мороз, а вы в тепле.
Там лошади похрустывают сеном.
Лишь изредка копыто стукнет в пол —
и снова тишина…
Вы говорите, что не спите вы.
Вы спите, спите…
Утром загремит
в сенях подойником,
закутанная в шаль
и в старых валенках,
смеющаяся мать.
И в комнате запахнет молоком.
И печь начнёт урчать довольно.
На огороде важная ворона
поставит лапой чёткую печать,
и снег тихонько засмеётся.
А потом
проедут сани,
полосы протянут.
И золотым веснушчатым шаром
в окне – ребёнка голова
над кустиком герани.
Вы спите, спите…
Я бы рад уснуть.
Не спится, чёрт возьми,
не снится.
В снегу, как в детстве, раствориться —
и падать светом
вам под ноги…
Все закольцованы дороги.
Все закольцованы пути.
Вы спите?
Спите вы…

Сонет №115

Я не пытаюсь брать обет молчанья,
но у трубы звук с привкусом железа.
Небрежно брошена на кресла край одежда.
И в платье шёлковое прячется шуршанье.
И штор пренебрежительно качанье,
как зависть власть теряющего жезла.
Дилемма вечная – что было с нами прежде?
И нет ответа. Ровное дыханье.
Я испугать тебя не смею звуком.
Любое слово – стадо к водопою.
На яблоко, забытое тобою,
прозрачный мотылёк садится боком.
Но все слова останутся за кругом,
начертанным божественной рукою.

Логомоны

И уже не хочу, и уже не могу
моноложить направо, моноложить налево.
Наплевать! Не сказал,
что уже не скажу.
Моносложна усталость.
Моновыжата жила.
Привязан к тебе. Не измерен…
Зубами порвав сухожилья,
моновыживу даже без лопнувших вен,
и венозной смолой
склею вязкие крылья…
Монокровен – аорта для вдоха мала.
Монотонностью маятника – моноудары.
Эти срезы
(пахнуло смолой на меня) —
монография жизни,
ствола монограмма…
Сверху – небо,
монокль буржуйской луны.
Что? Жива ещё, моноокруглая морда?!
Свежим спилом слезишься монобревна,
вертикально зажатого в студне погоды!
Что-то холодно. Стыло…
Забыт монолог.
Логомоны читать не умею. Увольте!
И уже не хочу…
И уже не могу…
Мир гребёт среди звёзд на рассохшейся лодке.

Синьорина

Вы, молодая синьорина,
отмахиваетесь от дыма,
как от роя комариного.
Вечер. Света нет.
На столе свеча стеариновая.
Обгорает столбика белого след.
Следующая страница