Непросто отождествить нас со своей нацией и по внешнему облику. Расселившись на огромной территории, занимающей восьмую часть суши, русские из-под Архангельска или Вологды, Ростова или Краснодара, Смоленска или Белгорода, Хабаровска или Владивостока выглядят как представители разных народов. «Среднестатистический» портрет русского попытался нарисовать директор Института антропологии при МГУ, доктор биологических наук Владимир Чтецов: «Европеоидный тип. Мужчина ростом 172 сантиметра, весом 72—73 килограмма, женщина соответственно 160—162 сантиметра и 60—64 килограмма. Каштановые широковолнистые волосы. Прямая спинка носа. Глаза между зеленым и серым…» Впрочем, ученый тут же уточнил: этот портрет одинаково подходит большинству европейцев и распространен вплоть до центральной Франции. Как видим, даже специалисту трудно отождествить русских с русской же нацией.
Иное дело наши пристрастия, привычки, нормы поведения. Тут сразу все становится на места. Причем для того, чтобы распознать в русском русского, вовсе не требуются особые аналитические способности, глубокие знания антрополага или психолога. Достаточно одного-двух штрихов, и мы безошибочно определим: свой брат! Нужны доказательства? Извольте.
Для нас все, что не белое, черное, и все, что не черное, белое. Многоцветье мира для нас как бы не существует. Попытка разнообразить нашу цветовую гамму другими красками, предпринятая в начале 90-х годов ХХ века, привела к образованию некой «красно-коричневой» смеси, которая до смерти напугала самих составителей этой смеси. К счастью, она никак не отразилась на нашем мировосприятии. Да оно и понятно. В основе русской ментальности лежит «или – или». Или белое или черное. Или всё или ничего. Или добро или зло. Мы мыслим и судим без затей, по Собакевичу: «Все христопродавцы. Один там только и есть порядочный человек – прокурор, да и тот, если сказать правду, свинья».
Нет народа более разобщенного, чем мы, русские. Готовые поделиться последним ради блага дальних, мы в отношениях с ближними руководствуемся правилом: бей своих, чтобы чужие боялись. В целом мире не найти людей, которые относились бы друг к другу с большей неприязнью, чем относимся друг к другу мы, русские. Обхамить русскому русского по малейшему поводу, вмазать промеж глаз, вложить в драку всю ярость, на какую только мы способны, – проще, чем простуженному лишний раз высморкаться.