– Спасибо, – пропищал рашмор-эффектор кофейника.
– Мы… понимаешь, мы могли бы наладить свои взаимоотношения и помимо Игры, – сказала Фрея. – Такое бывало.
– Это было бы нечестно по отношению к Клему.
Пит сейчас ощущал солидарность с Клемом Гейнсом.
Это чувство перебороло – во всяком случае, на какое-то время – его чувство привязанности к Фрее.
А кроме того, его разбирало любопытство, кто станет его новой женой. Рано или поздно «тройка» обязательно выпадет.
На следующее утро Пита Гардена разбудили столь немыслимые звуки, что он выпрыгнул из кровати и стал напряженно прислушиваться. Точно, детские голоса! Где-то поблизости от его квартиры в Сан-Рафаэле громко ссорились дети.
Это были мальчик и девочка.
«Значит, – тут же отметил он про себя, – с тех пор, как я был здесь в последний раз, в этом округе рождались дети».
Причем у родителей, которые никак не могли быть Поручителями, потому что не владели недвижимостью, а иначе нельзя участвовать в Игре. Он едва мог в это поверить.
«Пожалуй, – подумал он, – мне бы следовало официально оформить права этих родителей на какой-нибудь небольшой город: Сан-Ансельмо, например, или Росс, а может, даже на оба. Они заслужили право на участие в Игре. Вот только захотят ли они?..»
– Ты противный! – сердито заявила девочка.
– Ты такая же! – парировал мальчик.
– Отдай!..
Послышались звуки ребячьей возни.
Он закурил сигарету, потом достал одежду и начал одеваться.
В углу комнаты стояла винтовка МВ-3. Он задержал на ней взгляд, вспоминая все, что было связано с этим старым оружием. Когда-то он приготовил ее, чтобы встретить красных китайцев. Но воспользоваться ею так и не довелось, поскольку красные китайцы так и не показались, по крайней мере лично. Пришли посланцы в виде излучения Хинкеля, и винтовки гражданской армии Калифорнии не смогли защитить от него. Излучение, источник которого находился на борту спутника «Оса», проделало то, что, собственно, от него и требовалось, и Соединенные Штаты потерпели поражение. Но и Народный Китай не победил. Победителей вообще не оказалось. Излучение Хинкеля накрыло всю планету, и увидел Бог, что это хорошо…
Пит вскинул винтовку, как делал это давным-давно, в дни своей юности.
«Этому оружию, – сказал он себе, – почти сто тридцать лет. Настоящий антиквариат. Интересно, может оно еще стрелять? А, не все ли равно… ведь сейчас некого убивать».