Прошло несколько минут, и они закончили. Переложили рыбу травой
и убрали улов в плетеные корзинки. Большую корзину взял старик, а
две маленьких – его помощники.
Я отошел от угла и присел на ступеньки. Вроде только что вышел
из дома. У меня что-то совсем в голове закружилось. Ладно, черт с
вами, неведомые силы, которые забросили меня в этот мир как
лабораторную крысу. Я понимаю – три луны. Я понимаю, черт бы
его побрал, Средневековье! Но гномы – это уже слишком! Что еще
будет?! Эльфы и тролли с гоблинами?!
Троица спокойно прошла мимо. Гномы с интересом покосились в мою
сторону и с нарочито равнодушным видом отвернулись. Младший что-то
неразборчиво буркнул, но получил подзатыльник от старшего и умолк.
Обиженно шмыгнул носом, вытер его рукавом рубашки и поплелся за
своим «начальником».
Дед проводил своих мелких приятелей до ворот, бросил осторожный
взгляд на небо и вернулся. Осмотрел меня с головы до ног и,
удовлетворенно кивнув, что-то сказал.
– Извини, дед, но я не понимаю, – покачал головой.
Старик поманил меня рукой за дом. Я кивнул и пошел за ним. Там
оказалась небольшая площадка с навесом. Нечто вроде беседки. Внутри
стол и две лавки. Он приглашающе махнул. Садись, мол. Рядом с
лавкой стояло деревянное ведро с водой.
– Спасибо. – Я присел и тут же почувствовал, как
устал. Вроде и походил немного, но пот катил градом.
Старик кивнул и ушел в дом. Спустя несколько минут он вернулся с
корзиной и начал накрывать на стол. Кувшин, две глиняные кружки,
деревянные тарелки с вареным мясом, хлеб и какие-то грибы в миске.
Судя по всему – соленые. В кувшине был травяной взвар с легким
запахом меда. Деревянные ложки…
Ели мы молча. Несмотря на голод, съел я мало. Опасался нагружать
желудок. Кто знает, сколько я провалялся без сознания? Дед искоса
наблюдал за мной, иногда подбадривающе кивал. Подбадривал, но в его
глазах было… Не знаю, как это объяснить. Так человек смотрит на
опасного зверя, который взял кусок мяса из твоей руки. Вроде и
покормил, но никто не даст гарантию, что хищник будет доволен и не
вцепится в горло.
Нет, так дело не пойдет. Надо как-то договариваться. Эдак и не
будешь знать – проснешься ты утром или захлебнешься во сне
кровью из перерезанного горла. Мы молча поели, и я начал
устанавливать контакт.
– Хлеб, – показал ему ковригу и повторил: –
Хлеб.