И люблю.
Кажется.
— Янина, — сказала Анжела. — Извини, конечно. Я плохой,
наверное, психолог, если говорю такие вещи прямо. Но ты же взрослый
человек. Ты очень глупо себя ведешь.
— Знаю.
— Ты всерьез хочешь уйти на фронт?
— Анжела, я была казнена. Много лет назад. А в «смертном»
забросе нужно быть уже мертвой, иначе умрешь. Я свыклась с этой
мыслью.
— Воскресать больно?
— Да.
Анжела подсела ко мне.
— А ты хочешь воскреснуть?
— Я не могу.
— Почему?
— Все умерли. Все, кто знал меня раньше. Экстрим-операторы с
Земли. Люди из земного питомника. Даже люди с Фронтира. Я почти
подружилась там кое с кем.
Анжела помолчала.
— Тогда попробуй родиться снова.
Мастера отправились работать. Я не знала, что это было за дело,
которое необходимо было сделать прямо сейчас.
Я думала о войне.
ВКА, Всерасовая Ксенологическая Ассоциация, уже давно
разработала метод, позволяющий безболезненно общаться на расстоянии
близкого контакта представителям любых рас. Для его реализации не
нужно специальное образование. Этому учат уже в старших классах
школы. Суть метода в том, что стороны, будь они учеными,
дипломатами, военными или просто разумными существами, должны ясно
сознавать одну вещь. Общаются друг с другом не представители
высокоразвитых космических цивилизаций, заявляющие свой Ареал на
сотни систем, имеющие десятки колоний и мощный военный флот. Даже
не хуманы, нкхва, или, скажем, цаосц. Беседуют бесшерстная
обезьяна, геккон-переросток и страус с руками.
Бытовую, примитивную и нерациональную конфликтность такой подход
позволяет снизить до минимума. Легко представить, к чему ведет
позиция: «Я образ Божий, а это что такое?» Хотя, конечно, от
настоящих конфликтов все равно не уйти.
Ррит этого правила не принимали. Они строили цивилизацию в ту
пору, когда обезьяна еще не была бесшерстной, а страус не научился
пользоваться руками. Они всех считали животными.
Смешно, но люди научили их не только коварству, но и терпимости.
Вместо того, чтобы убить, мы сделали их сильнее…
Что теперь будет?
Мастера вернулись. Скоро. Двух часов не прошло, но они оба за
это время сумели побледнеть и осунуться.
— Все, — сказал Дитрих. — Началось. У всех, кроме Итии, но и у
нее начнется месяца через два.
— Что? — оторопело переспросила я.
— Сезон. Через пару лет будет еще две сотни элементов
вооружения. И еще три девочки.