— Это почему?
— Найдется, кому воевать и без тебя.
Я долго молчала. Никто не нарушал моего молчания.
— А ведь не найдется, — медленно сказалось наконец.
Анжела скорбно сжала губы. Игорь отвел взгляд. Нару и Крис,
наоборот, посмотрели на меня расширенными глазами, одинаково,
словно брат и сестра. Дитрих снова сел и надавил пальцами на
виски.
— Ты хоть понимаешь, куда тебя пошлют? — спросил он. — С твоим
досье?! Прямо в могилу…
— Сейчас операторы на вес золота.
— Вот именно. Нужно фактически восстанавливать род войск. Для
наземной войны с ррит, чийенками, пиратами. И нужны учителя. Те, у
кого есть опыт. Но кого-то придется кинуть в огонь прямо
сейчас.
— Это моя работа.
Дитрих посмотрел на меня взглядом бесконечно усталого человека.
Стащил с запястий браслеты и собрал стальные цепочки в горсть.
— Ты работаешь моим ассистентом. Тебя утвердили.
— Но…
— Янина, — сказал мастер. — Я не собираюсь сидеть тут и ждать
женщину, которая отправилась на войну. Это, в конце концов, не
по-мужски.
Я невольно фыркнула.
— Дитрих, я уважаю и ценю твою позицию. Она мне импонирует. Но
какая тебе, по большому счету, разница?
Анжела и Игорь переглянулись.
— Большая, — мрачно сказал Дитрих.
Он прикрыл глаза. Переплел цепями своих браслетов пальцы так,
что металл вдавился в кожу, и она сначала побелела, а потом
покраснела.
— Дит, — сказал русский. — У нас, между прочим, тоже есть
работа. И нам кое-что нужно сделать. Лучше прямо сейчас.
Мастера долго смотрели друг на друга с таким выражением лиц, что
казалось, сейчас я почувствую канал телепатической связи. Но нет.
Обычная человеческая способность говорить без слов.
— Это недолго, — глухо сказал Дитрих.
Игорь кивнул Анжеле, и мастера вышли.
Ксенолог-врач нуктового питомника Терры-без-номера проводила их
глазами.
— Мы пойдем, — сказал Крис, славный человек, наделенный
странноватым бюрократическим талантом. — Тоже. Спать, вообще-то,
пора.
Мы попрощались. Крис взял Нару в объятия и унес. Она укоризненно
посмотрела на меня из-за его плеча. Я подумала, что все так и
жаждут сосватать меня Дитриху. Даже сам Дитрих. И что он во мне
нашел? Обстоятельства нашего знакомства и последующего общения
меньше всего подходили для зарождения романтических чувств.
Согласна, очень заманчиво это: остаться в питомнике, возиться с
любимыми зверями, выйти замуж за мастера и родить, наконец, дочь по
имени Лили. Но навязывать Дитриху такую спутницу жизни, как я… я
слишком его уважаю.