Сбежать отсюда я не могу. Слишком много совпало невозможностей —
от засова на двери до чужой планеты за стенами базы. Да и как я
сбегу без Аджи?
Янина Хенце умерла быстро и безболезненно… Мне это все только
кажется в последний миг перед угасанием сознания, в вене у меня
игла, сейчас я засну — и не проснусь.
Я шла по узкой тропинке в джунглях. Лианы тянулись отовсюду,
касались моих плеч и цеплялись за меня, как щупальца. Было ужасно
жарко и очень сыро. Хорошо, что меня предупредили, и я надела
закрытый купальник и шорты. И правда, самая удобная одежда.
Я подняла голову и посмотрела наверх. Там не было голубизны,
только смутный свет между кронами.
Джунгли шуршали, пищали и хрустели ветками, но ни одного темного
вытянутого силуэта, даже мельком, я не заметила. Думаю, они надо
мной смеялись — шумели, но не показывались. Могли бы и не шуметь,
если бы не хотели.
Когда прямо передо мной сверху нагло свесился хвост, я поняла,
что надо мной точно смеются. Ну что же, если хвост висит, значит,
надо с этим что-то делать.
Ух, сколько было визгу! Я сама завизжала и отскочила, когда он
свалился с ветки — нарочно свалился, конечно, он мог и втянуть меня
на этот сук. Он был ростом с меня, не считая хвоста, и в хвосте —
еще столько же.
Мне было пятнадцать лет.
Он упал на спину и прикинулся дохлым. Тогда я медленно села на
корточки, нашла его шею за нижнечелюстными лезвиями и стала чесать.
На теле нукты это самое нежное место, но я все равно удивляюсь, как
они чувствуют прикосновение слабых человеческих пальцев.
Впечатление вообще-то, как фанеру чешешь.
Он шевельнул пальцами на всех четырех лапах, изогнулся и
замурлыкал.
У меня отлегло от сердца. Это не оператор выбирает себе нукту, а
наоборот. И иногда случается, что девчонка целый день ходит по
вольеру, но ни одного даже не увидит. И уходит вечером домой в
слезах и истерике, потому что это значит — все.
Профнепригодность.
Почему так, никто не знает.
Нукта под моими пальцами решил ожить. Ожил он интересно: хвост в
два витка лег вокруг моей талии, меня оторвало от земли и едва не
поцеловало с мокрой хулиганской мордой.
— Привет… — сказала я сипло, потому что он держал меня на весу.
— Аджи.
Я давно придумала ему имя. Лет в шесть, когда впервые решила,
что буду экстрим-оператором.
Донесся топот мастеров. Они примчались все трое, и еще Даниэла
была с ними. Ее дочь Николь должна была идти после меня, я шла
первой. Даже часа не прошло, как я связалась со своим будущим
оружием. Хорошая примета — значит, никого сегодня не отчислят.