Я не собиралась сдавать биопластик. Обойдутся. Это мой трофей.
За три месяца страданий и потерянного навеки друга — как бы дорого
пластик ни стоил, он дешевле.
Когда Михаль стал беседовать с Аджи, в мастере пробудилось
что-то прежнее, — задор, солнечная искра, которая светила всем. И я
ощутила укол ревности.
Мне было очень тяжело.
Я положила вещи в каюту и вышла на космодром, чтобы в последний
раз посмотреть на Фронтир. Попрощаться и поблагодарить. Ррит
Кадара, беспощадная, хищная, и вдобавок жестоко оскорбленная людьми
планета, но она разрешила мне выжить.
Несмотря ни на что — спасибо. И извини, хотя вряд ли ты сможешь.
Постараюсь не возвращаться.
Пока я предавалась таким философским мыслям, ко мне подошел
второй пилот. Я долго не могла понять, чего он хочет, пока не
сообразила, что за мной приударяют.
Бывает же такое… Из стройной я стала костлявой, кожа у меня на
лице полосатая из-за биопластикового контура, который я носила в
пустыне. Даже тональный крем не особо помогает. И глаза на
неподвижном из-за дефекта лице красные.
Что ж, хоть какое-то человеческое общение… Я невпопад ответила
на пару комплиментов, постаралась улыбнуться и не напугать при этом
кавалера своей атрофией. В конце концов, он посоветовал мне идти
внутрь, потому что сейчас начинают тестировать генераторы, и
удалился сам, очень довольный, что напал на настоящую глупую
блондинку. Пообещал, что во время полета мы обязательно встретимся
в кают-компании…
А вдруг мне все-таки выдадут сертификат? Я еще могу родить.
Я проводила пилота взглядом и почему-то вспомнила про Экмена.
Надо же, у нас было много общего. Голубоглазые блондины,
приговоренные к эвтаназии. Лучший Самец Человечества вызывал у меня
раздражение и гнев, но галантный пилот так безнадежно не тянет на
призового самца…
Корабль ходил транзитом с Фронтира через DFG-99/6, Терру-2 и
RTG-50/1 на Терру-без-номера. Обычными пассажирами на нем были
коммерсанты. Агенты «кемайловых» — они даже не таились, их легко
было узнать по неповторимому аромату. Хозяева грузовозов,
торговавшие фруктами и овощами, которые выращивались на
Терре-без-номера. Еще кто-то. Иногда туристы.
Раньше звездоплавание было пыткой. Даже медкомиссия требовалась.
Некоторые пассажиры могли не выдержать перегрузок. Тесный и опасный
челнок, который к тому же наносил жуткий вред окружающей среде, с
натугой прорывался сквозь атмосферу к огромному космическому
крейсеру. Эти крейсера строились прямо на орбите и стоили
неимоверных денег. Когда-то, еще в школе, нас водили в Музей
звездоплавания, там был пассажирский отсек такого корабля, после
демонтажа спущенный на землю и оставленный для истории. Помню, мне
там страшно стало. Живи я лет на семьдесят раньше, ни за что бы не
полезла в космос. Да тогда и незачем было. Ничего интересного. Но
летали, летали — даже на Луну и Марс когда-то летали туристы. Там
сохранились брошенные корпуса отелей. И зачем, спрашивается, летать
на безжизненные планеты?..