– Понимаешь, пап… суслик… ну,
ведь это нечестно. Он ничего мне не сделал, он просто стоял себе на
солнышке, такой маленький, а я… ведь у него не было ни одного
шанса!
– Ну да, – улыбнулся
отец. – Вот если бы у него был револьвер, и у тебя был
револьвер, и вы стояли бы на пыльной, залитой солнцем улице…
– Нет, пап. Но суслик… он же был
ни в чем не виноват. Вот если бы это был койот, который напал на
кур дяди Слима….
– Или рыжий Билл, который трепал
тебя в школе на прошлой неделе.
– Да! – запальчиво
отозвался Крис, а потом представил себе рыжего Билла, лежащего так
же, как суслик, – в нелепой, вывороченной позе, с
остекленевшими, сохнущими глазами.
– Нет!
Но что‑то в нем дрогнуло от этой
сцены, мелькнула какая‑то потаенная мысль, которую он тут же
прогнал. Мысль о том, что теперь он знает – стоит ему захотеть,
всего лишь очень захотеть, и здоровяк Билл, так лихо таскавший его
за воротник… Стоит всего лишь плавно потянуть за спуск.
Конечно, Билл не заслужил
такого наказания. Но, с другой стороны, суслик
заслужил его еще меньше.
– Пап! – Голос Криса
предательски дрогнул. – А, пап. Давай похороним суслика.
– Давай, – серьезно кивнул
отец.
Вторую пулю из своей новенькой
винтовки Крис выпустил в темнеющее аризонское небо, салютуя первому
убитому им врагу.
– Ну вот… – Отцовская
ладонь мягко опустилась ему на плечо. – А завтра мы насобираем
пивных банок за домом дяди Слима.
– Пап, – обернулся
Крис. – Сейчас ведь лунные ночи, да? А как ты думаешь, койот,
который загрыз дядиных кур, он как подбирается к курятнику?
* * *
Негритенок сверкнул белозубой улыбкой
и, повернувшись, бросился бежать.
– Стой!!!
Быстро‑быстро ходят вверх‑вниз худые
лопатки.
– Сто‑о‑ой!
Черт, как он уже далеко, метров
тридцать, только пятки сверкают, кто‑то из кубинцев хватает за руку
и тут же летит кубарем, но на это уходят драгоценные секунды…
Вспышки почти не видно, только столб
серой пыли ударяет вверх, а когда он опадает, становится видно
крохотное скорчившееся тельце. И звон в ушах. Мерзкий, надоедливый
звон.
– Вяземский слушает.
– Товарищ полковник. –
Голос дежурного был какой‑то странный. Мнущийся, что ли. – Вам
приказано срочно явиться в штаб.
Полковник покосился на лежащие на
тумбочке часы.
– Что, прямо сейчас?
Два часа пополуночи. Тиха украинская
ночь, чтоб ее…
– Так точно, товарищ полковник.
Машина уже вышла.