– Рядовой Ползин!
– Так точно, тов‑стар‑лей. Два
наряда вне очереди.
Старший лейтенант, присев на
корточки, внимательно изучил указанную дыру, после чего перевел
взгляд на двухметровую фигуру топтавшегося рядом Фатеева.
– Значит, говорите, сбила с ног
неожиданным ударом в живот? – вкрадчиво переспросил он.
– Так. – Фатеев шумно
сглотнул. – Точно. Я ж говорю – вконец охреневшая зверюга. То
ли со страху ополоумела…
– Она того, – шепнул
Ползин, прикрывая рот ладонью, – обкурилась у себя в
дупле.
– Ага, – так же шепотом
отозвался один из разведчиков. – И вообразила себя
кабаном.
– Продолжать движение!
Ровно через двести пятьдесят шагов
сержант Беловский услышал над собой громкое хлопанье крыльев и
поднял голову.
Откуда‑то сверху прямо на него
падала, растопырив крылья, огромная черная тень.
Будь сержант хотя бы охотником, он
бы, без сомнения, сумел опознать в птице обыкновенного крупного
глухаря, но Беловский до призыва жил в городе и птиц крупнее вороны
видел исключительно по телевизору да – два раза в жизни – в
зоопарке. В любом случае на орнитологические изыскания времени у
него уже не оставалось.
Птица преодолела уже половину
расстояния, отделявшего ее от распахнутого рта сержанта, когда
рядом с Васькой Сошниковым негромко хлопнуло.
Обернувшись, Сошников сумел каким‑то
невероятным способом увидеть и запечатлеть в памяти одновременно
две картинки – как замерла в воздухе, натолкнувшись на пулю, птица
и как из черного отверстия глушителя струился вверх тонкий
синеватый дымок.
А потом лесную тишину разорвал треск
пулеметной очереди. Дмитрий «Джон» Малов стрелял, стоя в
классической стойке героев вражеских боевиков – уперев приклад в
бедро. Пэ‑ка трясся, торопливо заглатывая ленту из короба и плюясь
гильзами на враждебный лес.
Очередь длилась, казалось, бесконечно
– секунду, две, три. Наконец пулемет замолк. В наступившей тишине
был отчетливо слышен стук падающей откуда‑то с самой верхушки
ветки. Она падала невыносимо долго, стукаясь по дороге к земле обо
все другие ветки, и с хрустом шлепнулась в двух метрах от
продолжавшего стоять с задранной головой и разинутым ртом сержанта
Беловского.
Сержант опустил голову, сплюнул
окровавленное перо, медленно поднял руку, вытер рукавом лицо и с
ненавистью посмотрел на Малова.
– Джон, ты падла! – с
чувством сказал он. – Вернемся на базу – ты мне все это
отстирывать будешь.