Но меня
вели в другой блок, в котором находились совершенно иные люди. Если
до этого мне попадались разобщённые кучки зэков по три человека, то
здесь за одним широким столом посреди одной большой камеры дружно
сидели шесть человек и играли во что-то, похожее на карты.
Выглядели они совершенно безобидными, даже милыми, а в глазах их
читались грусть и отчаяние в разных соотношениях.
–
Наслаждайся компанией, Вернер, – сказал один из моих мучителей,
после чего они ушли, оставив меня стоять посреди зала. Несколько
секунд новые сокамерники молча рассматривали меня с некоторым
напряжением.
– Ты не
Вернер, – с подозрением произнёс один из заключённых.
«Слава
тебе, Господи!»
– Теперь
объясните это им, – не то с иронией, не то с просьбой ответил
я.
– А толку?
– спросил он. – Ты действительно похож на Вернера.
На вид ему
было лет тридцать, но кое-где проступала седина, а лицо украшали
шрамы. Широкие плечи, рост за два метра. Но при всём пугающем виде
у этого парня были очень добрые глаза – добрые и уставшие. Он
отложил карты, подошёл ко мне и спросил:
– И как же
тебя зовут?
–
Святослав, – ответил я. – Друзья называют Святом.
– Русский?
– послышалось из-за стола. – Земляк. Я тоже.
Среднего
роста блондин говорил на чистом русском языке, хоть и с лёгким
акцентом, что не могло не радовать.
– Русский,
– ответил я и осознал, что совершенно незнаком с историей
альтернативной России, а это могло стать проблемой.
– Ну и
славно, вам с Петром веселее будет! – бодро сказал первый. – А то
он один у нас из России… остался, – после этих слов он слегка
замялся, потом хотел сказать что-то ещё, но я его уже
перебил.
– Я не
планирую здесь задерживаться, ни с Петром, ни с кем-то ещё. Я ведь
не Вернер, так? Мне нужно это как-то доказать!
Полуседой
молодой человек тяжело вздохнул.
– Попробуй,
конечно. Только никто тебя здесь слушать не станет, поверь мне. Но
пока ты в любом случае здесь, будем знакомы. Я Вилберт, – после он
провёл рукой по остальным заключённым. – Это Йохан, Харман, Зигмунд
и Ганс.
Тут-то меня
и осенило.
– Рим воюет
с Германией? – спросил я.
Кто-то
засмеялся, а кто-то бросил на меня косой взгляд. Вилберт был среди
первых. Пётр оказался ближе ко вторым.
– Ну ты и
шутник, – сказал Вилберт. – Нет, конечно, мы просто так здесь
сидим.
– Мне
казалось, после Второй мировой войны крупные державы не завязывают
масштабных конфликтов, – попытался оправдаться я, но сделал только
хуже.