Здесь всё было поцивилизованней.
Небольшая комната примерно пять на пять метров – чистая и
ухоженная, стены явно недавно покрасили. Они были зелёными, но это
не тот ужасный зелёный цвет советских подъездов, от которого веет
унынием и депрессией. Это был приятный успокаивающий нежно-зелёный
цвет.
– Кстати, – негромко сказал Пётр, –
здесь ты Карл Десператис.
– В смысле?
– Прозвище у тебя такое. У нас у всех
оно есть. Я вот Пётр Фортем.
Desperatis. Отчаянный. Красивое
запоминающееся прозвище, прямо как в реслинге. В какой мир ни
загляни – психология зрителя везде одинаковая.
«Вернер, наверно, проводил достаточно
рисковые приёмы, раз заслужил такое прозвище».
– А имя гладиатору никогда не меняют?
– спросил я.
– Не-а. Римляне любят всё заграничное
и экзотическое. Мы тут как обезьянки в зоопарке.
В центре комнаты были свалены в кучу
щиты, гладиусы и прочее оружие. В углу на длинных шпильках,
торчавших из стены, висели костюмы, отсортированные по полу и
размеру, сшитые из спандекса. Римские зрители желали видеть игру
каждого мускула гладиатора. На груди у патриотичных
красно-золотистых костюмов, в цвет флага Рима, красовался орёл, а
под ним всё та же многовековая аббревиатура «S. P. Q. R.».
По периметру комнаты ожидали выхода
четыре человека, и их лица выражали полное спокойствие.
– Ситуация не очень, – шепнул Пётр
мне на ухо. – На арене будь максимально осторожен.
Я не сразу понял, в чём проблема.
Осознание пришло чуть позже: мы – четверо военнопленных. И перед
нами четверо добровольцев, четыре свободных римлянина.
Распределение бойцов напрашивалось
само собой: каждый пленник против добровольца. Усталые солдаты
против профессиональных убийц.
Два парня, мужчина преклонных лет и
девушка. Парни молодые и крепкие, под два метра ростом. Выглядели
они устрашающе, даже в этих обтягивающих костюмах, которые
оставляли оголёнными почти все руки и ноги. Забитые татуировками, с
хмурыми лицами и большими бицепсами. Пропитое лицо среднего роста
мужчины было покрыто тёмной щетиной, да и сам он казался грязным,
будто уже месяца три не мылся. Выглядел он как бездомный алкоголик,
но в глазах читалась такая уверенность, что у меня не оставалось
сомнений: это бывалый воин, который, вероятно, пошёл по наклонной.
Но даже если он спился… талант, как говорится, не пропьёшь. Надо
сказать, что на этом пьянице обтягивающий костюмчик смотрелся
неуместно.