После этого мы покидаем камеру и поднимаемся вверх по железным ступеням.
«Ни хрена себе» думаю про себя. «Голый на суде это же скандал. Как можно?»
– Значится так, Петрович, – обращается Савицкий к старшему Воропаю, когда подходим к автозаку. – Этого Артиста посадишь в один отсек в чем есть, а его шматье в соседний.
– ПонЯв Илья Савельевич, – кивает старшина. – Будет сполнено.
Через пару минут охранники снизу выводят из двери голого обвиняемого в наручниках, (один несет его одежду), а тот орет песню
С одесского кичмана,
Бежали два уркана,
Бежали два уркана, да домой!
Лишь только уступили,
В Одесскую малину,
Как поразило одного грозой!
– Хорошо поет лишенец, – умиляется Савицкий. – Грузите.
Конвойные сержанты, отперев боковую дверь кузова, впихивают туда рецидивиста и исчезают вслед за ним, старшина усаживается за руль, мы с Савицким
втискиваемся рядом.
Заурчав двигателем, автозак подъезжает к воротам, коротко сигналит, и они с лязгом ползут в сторону.
Старшина врубает скорость, дает газ, выезжаем на проезжую часть улицы. Далее следует поворот налево, катим по шоссе в сторону автовокзала.
На перекрестке у него сворачиваем направо, машина прибавляет ход, опускаясь в низину, следуем в направлении Горского. Этот шахтерский городок, вместе с еще одним, именуемым Золотое, входит в подчинение Первомайску.
Живут у нас в основном горняки, с весьма высокими заработками. «Жигули», «Москвичи» и даже «Волги» здесь не редкость.
Оставив позади жилой массив, с непременным частным сектором на окраине, выезжаем на степные, с остатками снега, просторы. Они перемежаются еще черными, балками, где уже орут прилетевшие грачи, зеленеющими озимыми полями и белеющими вдали поселками.
Когда до Горска остается километров пять (в запасе у нас еще час), Савицкий предлагает Воропаю остановиться у кринички, что в бегущей сбоку лесополосе, попить водички.
– А нашо водички? – косится на него старшина, – можно и чего покрепше. Вслед за чем сбавляет скорость, съезжает с асфальта на грунтовку и подворачивает к раскидистому дубу на опушке.
Затем глушит двигатель (все выходим из кабины) и зовет, – Мыкола!