– А где мы будем спать вечелом?
– Мы снимем номер в отеле.
– Ого! А что это?
– Это временное пристанище для путешественников и деловых людей.
– Здолово! А мы сможем остаться там навсегда?
– Нет, потому что за каждый проведенный там день нужно платить. Лучше уж мы дойдем до моего дома, где можно жить бесплатно.
Мила шуршит фантиком. Обжорка. И чем не хоббит? Они тоже постоянно едят.
– Мила, можешь рассказать о Вере?
– А чего о ней лассказывать? Она же не интелесная.
С трудом сдерживаю усмешку.
– Как же так? Я уверен, если спросить у нее, то она расскажет о тебе много хорошего.
– Нет.
– Почему ты так думаешь?
– Она меня не любит, – голос сестры дрожит. – Она обо мне заботилась только из-за мамы. А тепель мамы н-нет. И она блосит меня и убежит. – Сестра громко шмыгает носом и выдыхает. – Она уже убегала и оставляла меня одну.
В горле першит. Только бы не закряхтеть.
– Надя об этом не рассказывала.
– Ну… когда мне было четыле годика, Вела оставила меня во дволе на качелях и ушла. А я ее ждала до самого вечела. Потом плишла мама и увела меня домой, а Велу мы искали целый день вместе с… людьми. Котолые… помогают искать.
– С волонтерами, – подсказывает дядя.
– Да! И какой-то человек нашел ее на вокзале. Она там ночевала и хотела уехать в длугой голод. Мама плакала и обнимала ее, а потом дома так кличала… Мне было очень стлашно.
Дыхание сестры учащается.
– Посмотри на меня, малышка. – Дядя вдыхает, поднимая руки, и выдыхает, опуская их. – Повторяй за мной.
Мила жестикулирует и дышит, шмыгая носом. Понемногу она приходит в себя, а я размышляю, что всего два года назад поступила как неразумный ребенок и вскоре после этого мама заболела…
Не хватает воздуха. Беру со стола пакетик сока и выхожу на улицу. Вставляю трубочку, гневно втягиваю напиток. Яблочный вкус скользит по языку и исчезает в пищеводе. Слишком быстро выпила, даже удовольствия не получила.
Я думала, что сестра этого не помнит. Я тогда хотела просто избавиться от прицепа, с которым изо дня в день возилась четыре года подряд, будто сама была молодой матерью. У детских нервов тоже есть свои пределы.
Сминаю пачку сока, выкидываю в урну и возвращаюсь. В кошельке осталась мелочь, на карточке давно ноль.
– Вела! – кричит сестра на всю заправку.
Оборачиваюсь. Она радостно машет, а на голове у нее розовая шляпка.