— Жаль понимать, что в нашем мире мужчины почти перевелись, —
тяжело вздохнула она, оправив вырез на груди и почти обнажив ее. —
Или состарились. Как ты, — она кивнула Мориану. — Помнится, когда
ты был моложе..., — она улыбнулась.
— Мы все были моложе, — сморщился тот. — И я совсем не прочь
твоей компании, но когда я прихожу сюда по работе, я прихожу только
по работе. Итак, Хали, я спрошу еще раз: кто был у тебя сегодня
ночью?
— Ты знаешь правила, — вздохнула она. — Все, что происходит
здесь, никогда не покидает стен этого дома.
— И все же. Нас пытались убить, но видимо по ошибке и мне бы
очень хотелось знать, кого именно ждали убийцы. Так кто был у тебя?
Пойми, Хали, я не стану ничего с этим делать, я лишь хочу
знать.
— Ты знаешь правила, — она пожала плечами.
— Но можешь ты хотя бы им сообщить, что на них охотятся
убийцы?
— Ты знаешь правила.
— Пусть сами придут ко мне, если жизнь дорога.
— Ты знаешь правила, — она прокрутила трубочку между
пальцами.
— Так мы не договоримся, — покачал головой Мориан.
Он уже использовал весь свой арсенал, от уговоров, до угроз, но
Хали молчала. Впрочем, он и не рассчитывал, что она вот так сразу
выложит перед ним всю подноготную своих клиентов. Он слишком хорошо
знал и ее и эти самые правила. Именно благодаря тому, что каждый
пришедший сюда мог сохранить свою анонимность, а попасть сюда можно
было только по приглашению, заведение и пользовалось успехом. Если
бы Хали не умела держать язык на замке, то многие бы лишились того,
что имели, а ее заведение давно бы умерло. Он вздохнул и снова
попытался уговорить ее рассказать ему о тех двоих кого караулили
убийцы. И снова услышал тот же ответ. Выпустив ее ладонь, он
откинулся в кресле и прикрыл глаза рукой.
— Так. Я провел в борделе последние два часа и меня ни разу даже
не поцеловали, — вздохнул он. — Если я кому и расскажу, то это не
вызовет удивления. Впрочем, кому интересна такая старая развалина
как я. Но если я упомяну его, то он станет посмешищем.
— Ты на что это, старый плут, намекаешь?
— А я на что-то намекал? — Мориан приоткрыл глаза. — Разве? Я
прямо говорил, что если я об этом расскажу, то твое заведение
лишится части клиентов.
Хали засмеялась, сперва натужно, словно выдавливала из себя
смех, а затем звонко и искренне.
— Я знала, что ты безумен, — вытирая слезы, сквозь смех сказала
она. — Но чтобы до такой степени, — она покачала головой. — Если
кто-то узнает, что ты был в моем заведении, не думаю, что в вашей
организации тебя за это похвалят, а уж если об этом прознают
монахи. Если я случайно сболтну чего-то больше, чем следовало о
тебе и твоих экскурсиях сюда.