Что тогда ожидает Ярмарку? Превратится ли она в купеческий
городок вроде Амстердама, сохранив большинство мелких лавок и
некоторую часть покупателей? Будут ли доморощенные гондольеры
катать по каналам на лодках приезжих, как в Венеции? Скорее всего
территорию застроят особняками и доходными домами, оставив бандитам
их притоны и малины на Самокатах. И тогда Кунавино поглотит
Ярмарку, как до этого поглотило зажиточную Гривку и земли
Духовского монастыря. Кунавино было сродни лондонскому Ист-Энду или
району парижского Центрального Рынка. Зверь, который никогда не
бывает сыт.
***
Хотя основная часть грузов шла на Ярмарку, где и находилось
большинство товарных пристаней, главные пароходные конторы
располагались на Нижнем посаде. На Нижневолжской набережной,
Торговой и Рождественской улицах. С приближением открытия торгов
здесь воцарилась настоящая паника. Хозяева и приказчики бегали с
бумагами, требуя сведений о застрявших грузах, мелкие конторщики
прятались от них, не имея возможности ответить. Сновали курьеры к
телеграфным башням, Центральной станции, на Ярмарку. Каждый
прибывший пароход, шёл ли он снизу или с верховьев Волги или Оки
осаждали вопросами о том или другом пароходе, барже, струге.
Реки в этом году обмелели рано, что добавляло неразберихи.
Хозяева грузов, пайщики, приказчики, экспедиторы осаждали конторы,
потрясая контрактами, накладными, телеграммами и требовали от
клерков пароходных компаний выполнения обязательств. Клерки
баррикадировались в конторах, как в осажденных крепостях. Угрожали
вызвать полицию, апеллировали к параграфам контрактов, где прямо
указывалось на возможность обмеления рек и в этом случае с компаний
снималась ответственность за задержку.
Иногда какой-то из компанейских буксиров поднимал пары и
отправлялся на помощь севшему на мель судну. Проносился слух, что
где-то ниже по течению перед перекатами разгружались баржи то ли с
астраханской воблой, то ли с саратовским хлебом, то ли с казанской
кожей и юфтью. Те, кто ещё не потеряли надежды, бросались выяснять
подробности. Никому не хотелось, чтобы именно их товар оказался
лишним, потерянным, или промок на берегу в ожидании перегрузки.
Лишь наливные баржи с бакинской нефтью перегрузить не
представлялось невозможным, отчего мелкие пайщики рвали на себе
волосы, а крупные торговцы, потирали руки, предвкушая повышение цен
на керосин. Они предусмотрительно создали запасы и хранили нефть в
огромных резервуарах конструкции Шухова в Кстово.