Трёхэтажное здание главной конторы пароходного товарищества
"Самолёт" раньше принадлежало самим Строгановым и использовалось
под соляные склады, но с развитием парового движения, было
выкуплено и перестроено новыми хозяевами жизни. Красный по
происхождению кирпич выглядел почти чёрным, словно старую печь для
обжига фарфора разобрали и сложили из её останков амбары. Возможно,
так оно и было. Сырость на Нижнем посаде была бичом всех
хранилищ.
Светлов раскурил сигару и подождал, пока очередная волна
безумства схлынет, а приказчики, услышав буксирный гудок, ринутся к
пристаням. Цап! И он выловил клерка, который неосторожно высунулся
из-за конторки, приняв наступившую тишину за гарантию
безопасности.
– Новых сведений о грузах не поступало, – сообщил клерк, выпучив
глаза.
– Любезный, мне не нужны сведения о грузах, – успокоил жертву
Светлов. – Мне нужно знать, какие курьерские пароходы отправляются
вниз в ближайшие дни. Ваше расписание, что висит перед входом,
соотносится с реальностью, как романы Жуля Верна.
Клерк запинаясь и порываясь удрать, всё же объяснил, что
ближайший курьерский пароход до Самары отправится лишь через две
недели и билетов на него нет. Хотя, конечно, палубным пассажиром
всегда можно пристроиться.
Не лучше оказалась ситуация и в других конторах. Ярмарка изрядно
спутала планы Светлова. Компании хотели получить обеспеченных
клиентов и достаточную загрузку трюмов, а это было возможно только
после завершения первых крупных сделок. Начало обратных рейсов
пароходчики обещали не раньше третьего или четвёртого дня торгов,
когда первые покупатели начнут увозить товар. Да и то будут
тихоходные баржи. А скоростные побегут позже. Пока же лучшие
пароходы или ещё не прибыли, или замерли у пристаней в ожидании, а
на линии готовилось выйти старьё, которое грозило развалиться или
взорваться.
Светлов ещё некоторое время бродил по конторам, но везде получал
один и тот же ответ. Поняв бесперспективность водного пути, прежде
чем принять окончательное решение, он решил заскочить на обжорный
ряд Ветошного рынка (он же Балчуг), что располагался возле старого
Гостиного двора, и там перекусить по-простому кулебякой,
эчпочмаками или пирожками. Думать на голодный желудок ему не
хотелось. Голод – причина поспешных решений, в этом он не раз
убеждался.