– А якщо "Волынский" там ранише будэ?
– Не будет.
– Добре.
– А дальше так. Я-то пойду до Ленского переноса, а ты до
Удинского острога отправляйся, и через Китай. Я потом тебе нарисую
подробно, как, куда и к кому обратиться. Ну, мы уже проворачивали
похожее дельце в шестьдесят первом году. Сообразишь.
– Так отож!
Светлов положил на стол монетку и покинул душное заведение.
Сидящие на буграх зеваки проводили его алчными взглядами. Светлов
сунул руку в карман с револьвером, но всё и на этот раз
обошлось.
Итак, дело сделано. Но до отхода курьерских пароходов осталось
всего ничего. Успеет ли его партнёр купить билет? Вот что теперь
занимало его мысли больше прочего.
***
Пароход оказался новейшей конструкции, о которой Светлов не
встречал даже упоминаний, а ведь он внимательно следил за
техническими новинками. Даже на реках Волжской системы по
курьерским маршрутам всё ещё ходили колёсные паровики. Их только
планировали заменить более быстроходными и экономичными винтовыми
кораблями. У "Волынского" колёс не имелось, что делало его обводы
более изящными. По сравнению со стоящими рядом развалистыми
пароходами, этот казался катером.
Его главным отличием был огромный массивный нос. Точно клюв
мексиканской экзотической птицы под названием тукан, он занимал
добрую треть корпуса, а в высоту поднимался почти до капитанской
рубки, перекрывая обеим палубам курсовой обзор. Сравнение с клювом
было тем точнее, что на уровне второй палубы форштевень загибался
назад. Самая крутая волна разваливалась таким образом надвое и
теряла мощь раньше, чем ей удавалось притопить судно. Решение
интересное, вот только подобных крупных волн на реках не
встречалось, даже на таких великих, как Обь или Енисей. Разве что в
губе во врем шторма и нагонного ветра.
Внутри же пароход оказался довольно тесноват для полусотни
пассажиров. Каюты почти столь же крохотные, как купе в поезде; два
салона на корме, каждый из которых не слишком превосходил размерами
вагон-ресторан. Но, по крайней мере, здесь можно было свободно
гулять по палубам или сидеть в плетеных креслах на свежем воздухе,
и окружающий пейзаж позволял себя рассмотреть, а не уносился прочь,
словно картинки на диске зоопраксископа. Кроме того, здесь имелись
душевые комнаты, и дамам не придётся использовать медные тазики с
губками. Да и джентльменам не помешает смыть лишние запахи.