Зато местные крестьяне давили из
семян масло, делали из стеблей верёвки и канаты. Целая индустрия!
Паруса и снасти для кораблей, мешки для товара, грубая дорожная
одежда. Жмых зёрен либо к хлебу добавляли, либо домашней птице в
корм.
— Гнилой Березняк, наверное,
кончился, — озвучил я свои мысли.
— Ты только догадался? — ехидно
спросила Катарина.
— Да откуда мне знать-то?! —
возмутился я.
Блин, охота её послать подальше уже!
Нервная вся!
— Ну а что ты идёшь и молчишь? Вороны
голос подменили? Спел бы, что ли...
Я остановился на месте, глядя вслед
наёмнице. От возмущения дар речи пропал. Хотел сказать какую-нибудь
гадость, но Катарина вдруг остановилась и взмахом руки поманила
меня, а сама при этом пристально глядела в сторону рощицы, мимо
которой предстояло пройти. Пришлось быстро подойти.
— Что там? — прошептал я, а вскоре
сам увидел медленно бредущую старуху в сером плаще.
Женщина была высохшая, как мумия, и
это немного пугало. Казалось, что она и не человек вовсе, а сродни
тому скелету, что бродил вокруг места нашего привала. Вполне может
быть.
Наверное, так же подумала и Катарина,
достав левой рукой из-за пояса пистолет, а следом вынув из ножен
стилет — не фальшион, а именно кинжал. Подождав ещё немного, она
легонько приложила ствол пистолета мушкой ко лбу и медленно провела
его вниз, по переносице, кончику носа, губам и подбородку, с тем,
чтобы быстрым финальным движением направить оружие на землю, словно
воду стряхивала. Подумалось, что пуля, если пыж плохо подогнан,
выскочит и улетит. Следом Катарина вытянула стилет в сторону
приближающейся старухи.
— Идемони, — различил я тихое слово
наёмницы. За ним последовало другое: — Изыди.
В какое-то мгновение мне показалось,
что от девушки в разные стороны разошлась тихая и мягкая ударная
волна, подёрнув мир лёгкой рябью. В висках легонько кольнуло.
И больше ничего не произошло. Женщина
шла, мы стояли.
Катарина протяжно выдохнула и
неспешно убрала оружие.
— Вот где точно охотникам за
привидениями пригодились, — пробубнил я по-русски.
Наёмница, естественно, ничего не
поняла, но если судить по расслабленному лицу и длинному выдоху, то
ничего опасного не предвиделось.
— А вот теперь пойдём жрать,
халумари, — протянула девушка и снова быстро зашагала по дороге,
заставляя меня перемежать ходьбу короткими пробежками.