— А-апчхи, ой… решил перед выходом
заглянуть в книгохранилище, взять что-то почитать — на этом приёме
наверняка будет чрезвычайно нудно… И, как водится, самые лучшие
книги оказались в самой запущенной части хранилища, поэтому я
слегка измарался и…
— Рид, я беру вас с собой не для
того, чтобы вы подпирали там стены! — Злата прервала его
возмущенно-оправдательное словоблудие.
—Ну, что вы, госпожа кардинал, я буду
поддерживать вас морально! Это же Вульгата, на божественной латыни!
— Рид потряс в воздухе распухшим от времени талмудом. — Изучая
данный шедевр, я призову небесную благодать, и всё пройдёт с
благословения Божия!
При упоминании латыни Пшертневская
брезгливо поморщилась, отнюдь не разделяя благоговейного Ридова
пиитета.
Профессор поперхнулся смехом пополам
с дымом и раскашлялся, утирая выступившие слёзы. Злата только
вздохнула. Рид, чтобы хоть как-то искупить свою неуместную выходку
с книгой, почтительно набросил госпоже кардиналу на плечи подбитый
мехом плащ и распахнул двери в коридор.
— Ладно, идёмте. Святой отец, почиститесь по дороге. Карета
ждет.
Большой бальный зал старинной
городской ратуши Будапешта сверкал огнями хрусталя и электрических
свечей. Блики играли на натёртом до блеска паркете. Гости чинно
курсировали взад-вперёд, подметая и без того отполированный пол
длинными подолами шикарных одежд. Бархат, корсеты и кринолины снова
были в чести у пола женского, а кафтаны и дублеты всех мастей
обтягивали кому плечи, а кому и брюшко у пола мужского. За окнами
уже сгустились сырые мартовские сумерки, щедро сдобренные холодным
мелким дождем, обещавшим к следующему утру окончательно смыть
остатки снега во вздувшийся Дунай.
Госпожа кардинал зябко потирала
стылые руки, скользя взглядом по огромному залу. Подле неё
задумчиво перебирал четки Профессор — курить в бальном зале не
разрешалось. Рид, умудрившийся по прибытии оступиться на ступенях и
загреметь носом в землю, был отправлен в ближайшую уборную —
чиститься.
Пары неспешно выстраивались на
паркете для очередного тягучего менуэта, оркестр готовился извлечь
первые ноты, как вдруг посреди зала мерцающей воронкой раскрылся
телепорт и осыпался искрами, оставив после себя элегантную
пару.
— Князь Эрик и княжна Анна Ди Таэ, —
запоздало объявил распорядитель бала, стукнув об пол резным
деревянным жезлом.