— Итак, уважаемые господа дипломаты,
продолжим голосование…
— Кхм… — кашлянул высокий худощавый
мужчина с пепельными, неровно остриженными волосами, до этого
момента просто лениво подпиравший стену. Черная простая сутана
сидела на его нескладной долговязой фигуре, как на старой вешалке,
попеременно перекашиваясь то в одну, то в другую сторону.
— Отец Рид, вы что-то хотите сказать?
— чуть раздраженно осведомилась Злата, живо припоминая, что
предыдущий виток полемики начался именно с такого вот деликатного
покашливания долговязого священника.
— Скорее спросить, — мужчина,
поименованный отцом Ридом, отклеился от стены и, поправив съехавшие
на кончик носа очки, пытливо осмотрел аудиторию, — к какому из
Высоких домов[1] вы планируете
обратиться? Ди Эроен слишком горды, да и магические способности у
них специфические, а своим флотом корпус пока ещё не обзавелся. В
Ди Амбер слишком много эльфийской крови, вряд ли они пойдут на
сотрудничество. Дом Скрипто — это скорее учёные, нежели маги. А
остальные, либо не лояльны церкви, либо находятся у лешего на
куличках…
— Рид не утруждайте себя
воспроизведением сего длиннейшего списка, — в голосе Пшертневской
проскользнули нотки сарказма. — Вы прекрасно знаете, что были
рассмотрены все доступные варианты. Но остановила я свой выбор… —
госпожа кардинал выдержала паузу, — на Высоком княжеском доме Ди
Таэ.
— Ди Таэ?! — удивленно прокатилось по
кабинету.
— Злата, ты уверенна? — отец Рид едва
успел подхватить все-таки слетевшие с носа очки. — Вряд ли то, что
от них осталось можно считать полноценным домом.
— Ди Таэ — единственный Высокий дом,
держащийся особняком от остальных и не побоявшийся бросить вызов
инквизиции. Этих аргументов для меня вполне достаточно, чтобы
считать их полноценными, — отрезала госпожа кардинал. — К тому же,
они единственный Высокий дом в окрестностях Будапешта.
— А если они откажутся? — продолжал
занудствовать Рид.
— Не думаю. Я предложу им такие
условия, что они просто не смогут отказаться. Итак, отец Рид,
озвучьте ваше мнение и покончим с этим!
— С точки зрения церкви или разума? —
снова попытался он увильнуть от ответа.
— С ВАШЕЙ!!!!
— М-м-м-м… А почему бы и нет? —
наконец сподобился выдавить нерешительный святой отец.
— Ладно, с вами всё ясно. Дальше.
Виктор?
Субъект, к которому в этот раз
обратилась госпожа кардинал, меньше всего походил на священника,
резко контрастируя с Профессором и отцом Ридом. Сутана, надетая на
голое тело, прихваченная на талии проклёпанным, кожаным ремнём,
была распахнута на груди, демонстрируя оную во всём мускулистом
великолепии. Резко очерченное лицо, копна длинных чёрных густых
спутанных волос, трёхдневная щетина. Довершали эту картину
байкерские перчатки с обрезанными пальцами, кожаные штаны и мощные
армейские ботинки. Ни дать ни взять, романтик с большой дороги,
облачившийся в разнородное шмотье своих последних жертв.
Пшертневская частенько спрашивала себя, почему она до сих пор
терпит в своей вотчине этого оболтуса, потом переводила взгляд на
широкий рукав кардинальской накидки, где прятался миниатюрный
легкий раскладной арбалет, и со вздохом констатировала — за
мастерство. «Оболтус», при всех своих заморочках и похабных
шуточках был отличным оружейником, способным собрать нечто
убийственное из любого подручного мусора прямо на колене лишь при
помощи ножа, изоленты и такой-то матери.