– Умойся, – брезгливо сказал полицейский, – и идем со мной. К
тебе адвокат пришел.
Вильям поднялся, с трудом всунул ноги в штиблеты. По пути к
санитарному блоку едва не упал от внезапного головокружения.
Ополоснув лицо холодной водой и глотнув из крана, ощутил себя
немного лучше. Из камеры его вывели в длинный, как туннель метро,
коридор. Поджидавший тут еще один полицейский деловито надел на
Вильяма наручники и пошел сзади.
Долго шли меж белых стен с такими же белыми дверями. На них ярко
выделялись цифры, нанесенные красной светящейся краской.
Перекрывавшие коридор решетки с негромким жужжанием отъезжали в
сторону, а потом возвращались на место за спиной заднего конвоира.
Вильям послушно шагал, куда велели. Мозг его бездействовал, внутри
черепа попавшей в паутину мухой билась одна мысль – какой ужасный
сон, скорее бы он закончился!
А потом Вильяма втолкнули в крохотную комнатенку с голыми
стенами.
Адвокат, высокий и моложавый, восседал за столом из дешевого
пластика с такой важностью, будто находился на приеме в королевском
дворце. Серебрилась заколка на галстуке, блестели волосы, по
последней моде напомаженные и выкрашенные в разные цвета.
– Садитесь, господин Снарк, – радушно сказал адвокат, – я ваш
защитник, мое имя Элайджа Мак-Нил.
– Ага, – Вильям облизал губы и уселся. Наручники чуть слышно
брякнули.
– Итак, я буду вести ваше дело, – Мак-Нил извлек из тонюсенькой
папки проектор размером с ладонь, вставил в щель сканера крошечный
диск. – Посмотрим, какие материалы имеются по делу...
Виртуальный монитор был повернут в сторону от Вильяма и тот не
мог видеть, что именно на нем появляется. Но лицо адвоката с каждым
мгновением делалось все серьезнее.
– Да, – сказал он через несколько минут, – у нас тут в наличии
рапорт офицера полиции с видеоматериалами, заключение врача, даже
двух, показания свидетелей. Вас обвиняют в преднамеренном нанесении
тяжких телесных повреждений, повлекших за собой увечье.
– Что? – Вильям ощутил, что пол под ним качается. Сердце на
мгновение замерло, будто схваченное когтистой ледяной лапой, а
потом бешено заколотилось. – Как? Увечье?
Он захрипел, заморгал. Мак-Нил ловким движением снял со
стоявшего на столе графина стакан, плеснул туда воды.
– Выпейте, – сказал он. – Станет легче.
Вильям ухватил стакан и лишь тут понял, что у него трясутся
руки. Зубы лязгнули о пластик так, что тот едва не треснул. Снарк с
трудом проглотил воду и только после этого смог нормально
дышать.