— Я говорю — дядька твой из походов-то
вернулся? — явно повторил свой вопрос Григор и пояснил озадаченному
Штефану: — Когда он пропал-то и где? Может, случилось с ним
чего?
Случилось, как же! Как там Йоргу сказал — этот
откуда хошь вывернется! За всю войну ни разу не ранен. Сколько
турки ловили — не поймали. И Николае за столько лет вон тоже — не
поймал. Тудор-то до самого их отъезда в Вену регулярно приезжал! А
ведро это случилось, когда Штефану лет семь было... Значит, уже
тогда. Но ведро! Ничего себе намеки! И в двух шагах от дома!
Хватало ж наглости...
Штефан раздраженно фыркнул.
— Да что с ним станется. Его и поленом не
перешибешь!
После чего подорвался с места и вышел, вроде
как, по нужде, пока еще чего-нибудь не спросили. И так наболтал
больше, чем нужно.
Осень только начиналась, ночи были хоть и
свежие, но еще теплые. Штефан плюхнулся на землю, развалился боком,
опершись на локоть. Конечно, можно было бы и поискать, куда сесть,
поберечь сюртук, только толку? Все одно выкидывать, за пару месяцев
так тесен в плечах стал, удивительно, как еще налез.
Штефан рассеянно охлопал карманы сюртука и
вздохнул. Подсолнух в образ избалованного боярского сынка не
вписывался никак, та горсть, что он сыпанул в карман на дорогу,
давно закончилась, а на пасеке, как назло, семечек не нашлось. Вот
так впору пожалеть, что не куришь, было бы хоть чем руки занять.
Может, и отвлечься бы вышло, выкинуть из головы то проклятущее
ведро! Шуточка была явно за гранью приличий. Но ведь мама не
обиделась. Куда там! Светилась, что солнышко. Рядом с Николае он ее
никогда такой счастливой не видел.
Штефан со вздохом сорвал травинку и сунул ее в
рот.
Николае. Странно, как легко получилось даже в
мыслях перестать называть этого человека отцом. Хотя чему
удивляться-то? Сколько в памяти ни копайся, недаром Тудор постоянно
всплывает. Просто о Николае нечего вспомнить.
Послышались шаги, и Штефан поднял глаза.
Фатьма подошла, откинула шарф с лица. Села рядом, участливо
поинтересовалась:
— По дому заскучал?
— Я? — вскинулся Штефан и рукавом торопливо
вытер нос. — С чего ты взяла?
Фатьма хмыкнула, взъерошила ему волосы.
— Да так. Каково тебе, боярину, здесь
живется...
— А чем плохо? — вернул ухмылку Штефан и
поймал ее за руку. — Или если бы я был не боярин, я бы тебе не
нравился?