— Сам чуть не свернул только что, без меня, —
возразил Йоргу. — Хорошо, если завтра верхом еще ехать сможет! И
как голову не разбил, лестница-то крутая!
— Он же пьяный! У пьяных свой
ангел-хранитель!..
Дверь они закрыли, но оживившийся Штефан
потихоньку переполз по лестнице на галерейку и свернулся клубком
под окошком, заодно растягивая тугую повязку на лодыжке.
В конторе Йоргу блаженно плюхнулся обратно на
свой топчан, выпуская из-под усов колечки табачного дыма. Симеон
присел у стола.
— Так что там в Сербии-то? Неуж никто за
Карагеоргия не заступился?
Грек сокрушенно покачал головой.
— Ни единая собака. Тишина там и благолепие,
будто и не было ничего.
Помолчали. Йоргу полез в изголовье своего
топчана, вытащил фляжку.
— Давай, капитан. Помянем Георгия Петровича,
храбрый был гайдук...
— Царствие ему небесное, — согласился Симеон,
принимая флягу. Отхлебнул и вытаращил глаза: — Коньяк, что ли?
— Угу.
— Ну, ты запаслив, брат!
— Я всегда запаслив, — печально подтвердил
Йоргу. — Табака турецкого прихватил, самолучшего — в седельную
сумку прибрал... Лучше б за пазуху сунул!
— Ладно, что о табаке жалеть! — Симеон только
рукой махнул. — Теперь и сербы не зажируют, и нам помощи ждать
нечего. Вот что жалко.
— Жалко, конечно. Только, может, оно и к
лучшему.
— Сдурел? — ошарашено вытаращился Симеон
— А проку нам, если бы у сербов сейчас каша
заварилась? Разве что под шумок разжиться бы удалось по мелочи. Да
только не стоит овчинка вычинки. Вы этого турецкого барахла в конце
войны и так натащили.
— Если ты трофеи в виду имеешь, так на войне —
святое дело, — Симеон еще раз приложился к коньяку и протянул флягу
обратно. Йоргу хмыкнул, качая ее в руке.
— То-то и оно, что гребли все, что под руку
подвернулось. Святой Спиридион, какого же барахла вы натащили!
Видать, крестьянскую натуру не переделаешь!
Симеон притворно нахмурился.
— Ты мне поговори тут еще, селедка дунайская,
за крестьянскую натуру-то! Воровская натура, знаешь ли, тоже — не
сахар, а вот терпим тебя как-то, потому как в хозяйстве любая щепка
может пригодиться.
— А уж какая необходимая в хозяйстве вещь —
артиллерия, — ехидно заметил Йоргу. — Не иначе — капусту квасить,
ни на что другое турецкий хлам все одно не годен.
— Ладно, умник, расскажи, где можно незаметно
умыкнуть пушку, — огрызнулся Симеон.