Симеон вернулся к столу и со вздохом опустился
на табурет.
— Ладно. Выходит, невместно тебе наш мундир
носить, так, получается? Боишься — не одобрит кто такую службу?
Парень взвился, как ужаленный.
— Кто не одобрит?!
— Да хоть дядька, — отмахнулся Симеон. — Мало
ли какая там у тебя родня?
К его великому удивлению, Штефан захлопал
глазищами и прикусил губу, сдерживая не то хохот, не то слезы.
— Это он-то, да не одобрит?!
— Нет? — наигранно удивился Симеон. — Одобрит,
думаешь? Не к лицу бы, поди, боярину высокородному в пандурах-то с
крестьянами...
— Так ведь служба же, — горячо возразил
Штефан. — Да в боевых частях!..
Симеон вздохнул с облегчением: Йоргу все-таки
ошибся. Не в арнаутах у Штефана дядька, виданное ли дело, чтобы
арнауты да пандуров зауважали? У русских он, правду парень сказал.
Русские служивых уважают, особенно тех, кто пороху понюхал...
Мысленно хлопнул себя по лбу: дурак Йоргу, и
сам он не умнее! Не в дядьке дело-то, во всей остальной родне!
Испугался Штефан, не иначе, что не дядькино, а батькино имечко
всплывет, и вышвырнет его слуджер, не разбираясь.
Но неужто Штефан думает, что о нем бы по
фамилии судить стали?
— Дурак ты, парень, — в сердцах бросил Симеон.
— Силушки — что у телка, а ума не нажил! Ну и что, что ты из самых
что ни на есть бояр? Если ты нам товарищ верный, неужто думаешь, мы
с тебя за них ответа спросим? Если ты с нами, так черта ли в родне
твоей, когда сам ты здесь, вот тут, передо мной стоишь? Или
думаешь, слуджер Владимиреску нас слушать не станет, если мы за
тебя попросим? Или — ему хороших людей не надобно? Да ты не знаешь
его просто!
Вскинулся, балбес, то-то глазищи вытаращил!
Даже сказать что-то дернулся, но тут уж Симеон его остановил.
— Не надо мне от тебя секретов, парень. Черта
ли мне в твоей фамилии, в семье твоей и в ее делах, если ты сам от
них сбежал? У меня другая печаль — мог быть еще один добрый пандур
в отряде, дурной малость, правда, зато надежный. А теперь что? В
кашевары тебя? В конюхи? Так нам прислуги не надобно, мы не бояре.
Йоргу тебя хотел по своей части, но этого я позволить не могу — нам
разбойников плодить не с руки, особенно из тех, кто стреляет
хорошо. Может, мне попросить Станку тебя к кому в батраки
определить или в подпаски? Больше ничего не могу предложить, раз уж
от места в отряде ты отказался.