Симеон вздохнул и с сомнением поглядел на
бумаги. Хорошо бы, Йоргу в Клошанях все-таки заикнулся про парня,
чтобы уж все подозрения развеять. Но надежды мало. Навряд ли Йоргу
станет рассказывать про новобранца, который по лестнице спуститься
не может, ноги не свихнув. Эх, Штефанел!
Когда вернулся Йоргу, Симеон не стал ему
ничего рассказывать. Новостей тоже не дождался — даже если
придунайская селедка и притащила что-то интересное, дальних застав
дела слуджера явно пока не касались.
Симеон и Йоргу сидели на лестнице, курили и
помалкивали. Под галерейкой Штефан смиренно ополаскивал после ужина
миски в корыте и вздыхал так, что мог бы разжалобить каменную
стену. Симеон хмыкнул: поганец этот Подсолнух! Кашевар из него,
конечно, по-прежнему — как из дерьма пуля. Намедни, на
Преображение, ребята мечтали о рыбе среди поста — так Мороя
недоглядел, и Штефан снова почистил с головы добрую половину улова.
А уж сколько раз миски в руки взять было невозможно — за неделю
орать умаялись. Вот и сопит теперь обиженно, старается — перемывает
по третьему разу.
Симеон выдохнул ровное колечко, залюбовался
его полетом. Небо прочертила падающая звезда — скоро осень... По
деревням станут играть свадьбы, а в горах взвоют волки, собирая
прошлогодних щенков в стаи на зиму...
— Я тут волчьи следы видал, — вдруг заметил
Йоргу, будто подслушав мысли Симеона.
— Тоже про охоту думаешь?
— Шапка у меня поизносилась, — Йоргу
обстоятельно пригладил усы. — Если Гицэ согласится, надо бы на
вабу(*) поохотиться.
— У Михаева хутора об эту осень стая будет, —
согласился Симеон. — Надо бы извести, сам он не справится.
Михай, жалуясь за кобеля, особо упирал на то,
что следы на пастбище уже видал, а хозяйство его осталось без
волкодава. Ладно, тут его Симеон не стал особо слушать — цвет
кобеля на способности давить волков никак не отражается. Да и
Макарко почти отмыл пса — третьего дня, возвращаясь от Станки
поутру, Симеон заглянул к Михаю и увидел, что кобель хоть еще и не
обрел прежний цвет, но посветлел до грязно-серого. Повезло Михаеву
сторожу, что Штефан сперва краску на собственных усах проверил!
— Жаль, на вабу народу много не возьмешь, —
печально вздохнул Йоргу. — Давненько учений не было. Святой
Спиридион, вот увидишь — половина уже стрелять разучилась!
— Ну ты пороха еще привез — постреляем, —
рассудил Симеон.