Штефан вставать не спешил. Перекатился на
спину, уставился в ясное, без единого облачка, небо.
— Не горит, скотина. Замок негодящий.
Йоргу тяжело вздохнул и присел на валун,
служивший им укрытием. Полез за трубкой.
— Где ты его взял?
— Со старого ружья свинтил.
— Так я и знал! Надо было с нового.
Штефан даже приподнялся от возмущения.
— Кто бы мне дал новое испоганить? Вчера у
арсенала Мороя гнилой порог выкапывал весь день, много ли радости —
по хребту лопатой получить?
— Мало, — печально согласился Йоргу, высекая
искру и задумчиво глядя на кремень. — Но без хорошего замка не
выйдет.
— Угу, — Штефан тоже вздохнул, перевернулся на
живот и осторожно предложил: — Может, этот перебрать и кремень
новый поставить?
— Можно и поставить. Собирай.
Вот так всегда с этим Йоргу! И замок найди, и
по таблицам рассчитай, и собери, а он только за ус себя потянет и
вздохнет печально, мол, я же говорил, я же предупреждал...
— Попробуем, — бодро пообещал Штефан,
поднимаясь. Выбрался из-за валуна, сматывая на ходу веревку,
двинулся к центру полянки, посреди которой стоял их ненаглядный
большой пузатый горшок. И сам не удержался от печального вздоха: —
Эх, снова эту дуру обратно тащить!
Очень хотелось пнуть горшок, но Штефан
все-таки поостерегся. Без малого восемнадцать фунтов пороху — не
кот начхал! Но пнуть хотелось. Из пяти попыток собрать
фладдермину(*) почти удачной оказалась лишь вторая. И то, они тогда
поосторожничали — мало пороху сыпанули, да и сам порох оказался так
себе. Толком и не рвануло, подымило слегка, да пара черепков
отлетела. А с тех пор не ладилось — то, как сегодня, замок
негодный, то еще какая неурядица, но взрываться мины системы
столетней давности наотрез отказывались. Конечно, фладдермина —
штука капризная, шеллфугас(*) был бы много надежнее, но где тут
бомбу возьмешь, да еще и для опытов?
Не беда. Не взорвалось в этот раз — может,
взорвется в следующий. Но вот таскаться со здоровенным горшком, в
стенки которого изнутри были заботливо вмурованы гвозди и железный
хлам, Штефану изрядно надоело. Йоргу, судя по выражению печальной
морды, тоже. Хотя не разберешь, у него морда всегда печальная.
Думали — на заставе опасно будет, но кто же знал, что таблицы
маршала Вобана(*) ничуть не помогут усовершенствовать систему,
древнюю, как аркебуза из Варфоломеевской ночи? Взорвалось бы хоть
раз — не так обидно! Хотя, конечно, грех жаловаться. Все
интереснее, чем котлы да миски по десять раз перемывать...