Штефан фыркнул, привлекая всеобщее
внимание.
— Нет уж, Гицэ точно жениться не надо!
— Вот! — обрадовался поддержке Гицэ,
предусмотрительно огибая Станку по широкой дуге под всеобщий смех.
А Штефан ехидно продолжил:
— Ради спокойствия его будущей вдовы!
Станка опустила утиральник. Девичья стайка
радостно захихикала, а мужики изумленно обернулись. Гицэ и вовсе
опешил.
— Какой-такой вдовы?
— Так ты, что женись, что не женись, верен
будешь до первой юбки. А попадется баба навроде Станки, так она ж
тебя за твои похождения на второй день после свадьбы и
пришибет!
Грянул всеобщий хохот.
— Ах, ты ж...
Гицэ угрожающе двинулся вперед, и Штефан,
смеясь во все горло, полез под стол. Но его учитель по кулачному
бою подошел к столу уже вразвалочку. Сгреб кувшин со сливовицей и
смачно приложился. Потом обстоятельно утерся рукавом.
— Погоди же ты, Подсолнух! Посмотрю я, как
запоешь, когда эти бабы тебя сватать начнут!
Штефан высунулся из-под стола, перехватил
кувшин.
— А кто сказал, что начнут?
— Всенепременно, — мрачно пообещал Гицэ. — У
нас ежели не война, так свадьбы на деревне — первое
развлечение.
— Я жених незавидный, — отмахнулся Штефан. —
Ни кола, ни двора — кто за меня пойдет?
— Не то беда, что ни кола, ни двора, — буркнул
подошедший к столу вместе с молодыми Михай. — А что такого
разбойника сроду никому в зятья не надобно!
— Ладно тебе злиться, Михай, — вдруг
заступилась Станка, и Штефан поспешил хлебнуть сливовицы, чтобы не
заржать в голос — уж больно явственно в голосе мельничихи
послышались интонации Симеона... — Нынче завидные женихи-то
жениться не торопятся, а бабе в одиночку с хозяйством управиться
трудно, так что и бедному обрадуешься.
Капитан тотчас забеспокоился:
— Это кто это те завидные, которые жениться не
торопятся?..
На взгляд Штефана, Симеону не стоило бы так
подставляться языкатой Станке, но она вдруг печально вздохнула:
— Да все вы, пандуры... Слова худого про
слуджера Тудора не скажу, но ведь сам на войне женат и своих тому
же учит!.. Не знаю, чего вы ждете, но как бы не пробросались!
— Помолчи, баба, — строго сказал Симеон,
пристукнув кулаком по столу. — Нет у нас дел никаких, и ничего мы
не ждем!
— Ой ли? — Станка насмешливо сложила руки на
груди. — А чего старый Таламане рассказывал летось в Клошанях,
когда я у него волов торговала? А он врать не станет, к слуджеру-то
сам ходил, с другими стариками! Уговаривать, мол, самое время нынче
бы ожениться.