Прокламация и подсолнух - страница 193

— Мороя, — позвал он, встряхиваясь. — Пойдем-ка, выберемся на двор да прикинем, как вам тут отбиваться, ежели вдруг чего.

----------------

* Кроки — чертеж участка местности с глазомерной съемкой.

Выстрел.

Горшок на заборе разлетелся вдребезги.

Штефан отнял ружье от плеча, принялся перезаряжать. Замок, кажется, заедает. А даже если и почудилось, в таком деле перебдеть точно не грех.

Знакомое дело успокаивало. Как и отчетливо ощутимая в сыром воздухе смесь запахов сгоревшего пороха, ружейного масла и разогретого металла. Тоже знакомая и любимая, с раннего детства.

Сколько же ему тогда было лет? Даже странно, что вообще что-то помнится.

Любимая игрушка, если ее не просто покрутить, а попытаться удержать в вытянутых руках, оказывается неожиданно тяжелой, а еще... лягается. Сам бы нипочем не удержал. А если бы и удержал, то не дотянулся пальцем до спускового крючка. Но позади Штефана на одном колене стоит дядька, и его ладонь обхватывает рукоять поверх дрожащей ручонки, которая быстро замерзает на влажном ветру...

Тугой спуск долго не поддавался, а отдача все равно снесла с ног, и Штефан, ахнув, впечатался спиной в грудь дядьки. Непотревоженный горшок остался гордо висеть на колышке плетня, и Штефан запросил еще, но дядька со смехом подхватил его на руки и сделал вид, что сейчас поставит головой в просевший мокрый сугроб. Штефан ужасно обиделся на такое баловство и долго пыхтел и вырывался, путаясь в распахнутой дядькиной шинели и прижимая к себе пистолет... И все-таки это было счастье! Как же, оружие в руки дали! Не просто так, а пострелять! По-настоящему!

А замок у ружья в порядке. Померещилось, с кем не бывает.

Штефан отложил ружье, взялся за следующее. Да уж, это сейчас руки сами все делают, даже думать не надо, а поначалу...

Как только его пальцы смогли сомкнуться на рукояти, Тудор начал всерьез учить его стрелять. Словно вживую, над ухом прозвучало:

— Выпрями локоть. Руку держи... Да не дергай так, не корову доишь!..

Как же Штефан тогда досадовал на себя и на весь белый свет! Поначалу попадать получалось разве что в ту самую стенку сарая, и то — через раз. Дядька только усмехался:

— А ты как думал? Взял пистолет в руки, и сразу все вышло?

Штефан сощурился, чуть не язык высунул от усердия — и горшок разлетелся на черепки. Тогда это получилось скорее случайно — немилосердно заныло отбитое запястье, но дядька одобрительно кивнул: