Только насчет дел — это точно вранье было. Раз
и вправду съездили до маминого банкира, а потом целых несколько
дней проводили время вместе. К Рождеству дядька собирался уехать,
но отпуск Штефану устроил веселее всякого праздника! Пистолеты
подарил, потом за город выбрались — пристреливать. Чуть не
состязание устроили, небось, всю окрестную живность пальбой
распугали. Штефан что-то брякнул тогда про дуэли — мало ли в
Академии бывало стычек среди курсантов... Дядька только
рассмеялся:
— А еще говорят, что бодливой корове бог рогов
не дает! — протянул руку, сдвинул Штефану шапку на нос.
Зато накануне отъезда велел фехтовальные
приемы показать, которым учили. И сам саблю достал — прямо в
гостиной. Кажется, они даже разбили что-то. А спать тогда так и не
легли, до света разговаривали. По дороге в Академию Штефан чуть в
седле не уснул.
И в пансион ездили, тоже в последний день.
Дядька Машинкату тогда с рук почти не спускал. И вроде и улыбался,
и шутил, а глаза были такие, будто навек прощался... И сказал со
вздохом:
— Ты уж за ней присмотри, раз меня рядом не
будет.
Штефану стало стыдно. Сам-то хорош! Полгода
прошло, а он даже не написал ни разу, не узнал, как там
сестренка!
Ружья внезапно закончились, а вот парочка
целых горшков еще осталась. Свое оружие тоже лишний раз проверить
не помешает, верно?
Штефан потянул из-за пояса пистолеты.
Машинкате он напишет. Непременно. Чтобы не
подумала, что они ее бросили.
Вот только доедет до дядьки, выяснит, что
случилось, и сразу напишет. Тудор бы от них не отказался.
Вспомнить, сколько всего было, и как дядька светлел лицом и
улыбался, даже тогда, в Вене...
А пандуры говорят, что в последние годы он
улыбаться разучился вовсе. Хотя они много чего говорили, зачастую и
не верится! Мрачный нрав у слуджера? В гневе страшнее волколака?
Это про Тудора-то?! Штефан совсем другое помнил. Что же с ним
случилось? И почему не писал? Не мог он его бросить! Или... решил,
что это Штефан от него отказался? Забыл? Предпочел ему Николае и
сытую спокойную жизнь наследника боярского рода?!
Порох, пыж, пуля. А горшки-то закончились.
Ладно, вон какой-то черепок виднеется.
Если Симеон и остальные говорили правду... А
чего ради им выдумывать? Но если это правда, значит, у дядьки точно
беда какая. А Штефан, вместо того, чтобы рядом быть и, может,
помочь хоть чем-то, тут дурью мается...