Гицэ наконец загородил Штефана от досужих
взглядов и утащил с собой жарить фригеруй(*). Румяная и красивая
повариха Станки бросила им в окошко по свеженькому пончику, утерла
лоб полной рукой, до локтя забеленной в муке.
— Спасибо, красавица, — серьезно поблагодарил
Гицэ и тотчас усмехнулся в усы. — Еще бы гогоши(*) вкусные у такой
сдобной бабы не выходили...
— И не надоело тебе еще подкатывать-то? —
повариха засмеялась тоже, подняла шумовку: — А ну проваливай
отсюда, пока тетка Станка не узнала, что ты ко мне клинья
бьешь!
— А мне плевать, чего она там узнает, —
обнадежил ее Гицэ, опершись локтем о подоконник. — Плясать не
зазорно, а уж что там потом...
— Пляши еще с тобой, — фыркнула молодка и
перевернула пончики в кипящем масле. Потом поглядела мимо Гицэ на
Штефана, который скромно стоял в сторонке, уплетая угощение за обе
щеки. — Вот с этим, хорошеньким, я бы поплясала! Чистый ангелочек
же!
Гицэ заржал:
— Штефанел! Тут красавица с тобой поплясать
желает! Чай, у бояр бабы первыми плясать не зовут?
Мальчишка в первый миг растерялся, потом
ухмыльнулся не без ехидства:
— Зовут. Во многих танцах даже фигуры такие
имеются.
Повариха шустро пометала готовые гогоши на
блюдо, шлепнула по руке потянувшегося Гицэ. Загрузив в масло новую
порцию пончиков, ласково позвала Штефана:
— Эй, парень! Нешто ты на боярских гулянках
бывал?
— Язык без костей, — прошипел Гицэ на ухо
Штефану. Тот в ответ беззаботно пожал плечами:
— А кто сказал, что я не вру?
Слушая, что плетет этот «ангелочек», Гицэ
охотно с ним согласился: вранье явное. От первого и до последнего
слова. Он махнул рукой и пошел жарить свинину. На век Гицэ девок
точно хватало, а у Станкиной поварихи были не только красивые
полные плечи, но и хороший муж, здешний пастух, и ссориться с ним
Гицэ не хотелось. А Штефан — да что Штефан, дите, одно слово!
Молодайка перед ним зубы моет веселья ради, а он краснеет, как
маков цвет, стоит ему только поглядеть ненароком на круглую шейку,
охваченную стоячим воротничком, на руки под закатанными до локтей
рукавами. А и не смотреть не может, щенок.
Гицэ усмехнулся в усы и перевернул решетку на
угольях. Свинина схватилась хорошей румяной корочкой, фригеруй
обещал выйти сочным на загляденье. Впрочем, у Гицэ, когда за ним
наблюдали красивые молодайки, сроду ничего не пригорало.