– Кошенька, сыграй мне что-нибудь из того, что вы там разучиваете.
Кошенька охотно взяла гитару и ударила по струнам.
– Блям!
– Это что? – я чуть не подскочила вместе со стулом.
– Это моя партия, – гордо сообщила дочь.
Без лишних разговоров и демаршей я прекратила увлекательные, а главное, «полезные» поездки в Дом чьей-то культуры и начала усиленные поиски «места под солнцем» – какую-нибудь лазейку в обычную музыкальную школу. Спустя два месяца приятель мужа вывел меня на загадочного и, как он уверял, всесильного Иммануила Фомича.
– Почему имя такое? – поинтересовалась я. – Он немец, что ли?
– Какой, к черту, немец! – возмутился приятель.
– Как же! – решила я просветить его. – Имя немецкое. Вот Иммануил Кант, например.
– Твой Кант был Фомич? – парировал приятель. – То-то и оно! Езжай смело. По крайней мере, у него не ансамбль народного творчества.
– Струнный, – поправила я.
– Ну струнный, народный. Какая разница?
И мы с Ксюшкой поехали показываться всемогущему Иммануилу Фомичу.
– Вызовем такси? – спросила я у дочки.
– Не-е-ет, – протянула она, – на троллейбусе. Ты сама сказала, что до Витебского вокзала транспорт идет.
– Такси тоже транспорт.
– Оно дороже.
Ксюшкина рассудительность и бережливость поражала, а иногда и смешила. В кого она такая? Разве что в дедушку, больше не в кого.
– В грязь и дождь – тоже дороже, – попыталась возразить я, но постоянный защитник – дед поддержал мою дочь.
– Правильно девочка говорит, не сахарные. А тебе лишь бы деньгами сорить.
Их двое, я одна, – пришлось идти на поводу у большинства.
Перед выходом из дома я сменила дочке прическу: собрала ее длинные светло-каштановые волосы в тугую ракушку на затылке, а заодно достала модную, взрослого фасона юбку, – чтоб ребенок произвел и внешне впечатление серьезного товарища.
– Мам, зонтик возьми, – напомнила Ксюшка.
– Вот это уж нет!
– Девочку промочишь, – тут же вмешался дедушка.
– Папа, либо я ее промочу, либо потеряю, выбирай!
– Ладно, иди без зонтика, – проворчал дед.
Ну действительно, этот зонт пока откроешь, пока закроешь… А Ксюху за руку держать надо.
Как только взобрались в салон троллейбуса, дочка тут же притормозила и стала дергать меня за рукав плаща.
– Давай проходи, – поторопила я ее, – там сзади еще люди.
– Мам! – лицо Ксюшки светилось восторгом. – Мам, смотри!