– Это он наколдовал, – пронзительно вскричал еще один.
Крики выживших возобновились, но теперь они были полны ненависти
и не обещали Ирениасу – а стало быть, и Марку – ничего
приятного.
И они побежали.
Ирениас был плохим поводырем. Марк дважды налетел на прохожих и
один раз на что-то твердое, больно ударившись голенью. Сцепив зубы,
он пропрыгал на одной ноге изрядное расстояние, прежде чем ленайец
позволил ему остановиться. Чернота перед глазами рассеивалась
медленно, подобно загорающемуся рассвету, и Марк наконец смог
осмотреть себя.
Его левая рука от запястья до локтя была залита кровью, и,
совсем ничего не ощущала. Даже сомкнувшиеся на предплечье пальцы
Ирениаса – их словно не было. Из-под штанины тоже сочилась кровь –
поврежденная голень стала следствием невнимательности ленайца. Но в
целом они оба были живы, их не смогли достать ни Акил, ни
разъяренные горожане, которые вновь – через две сотни лет –
почувствовали угрозу со стороны Страны Магов.
Но куда больше Марка заботил оранжевый шарик, оказавшийся
смертельной игрушкой в руках Волка.
– Похоже, помощник барона нашел применение реликвии Древних, –
тут же озвучил мысли Марка ленайец.
* * *
Рану на руке дергало и щипало, пока Аша обрабатывала ее какой-то
коричневой дрянью. Марк пытался вести себя достойно, но то и дело
шипел и бормотал ругательства, сидя на краю кровати.
– Терпи, – недовольно шикала Аша. – Никто не заставлял тебя
связываться с Акилом.
Марк был бы рад возразить, что это Акил на него напал, и вообще
– Марк его не трогал. Но промолчал. За последние несколько дней он
и так доставил Аше немало переживаний и хлопот. Пререкаться с ней
сейчас – значило еще больше ее расстроить или навлечь ее гнев на
свою и без того многострадальную голову. Аша действительно
волновалась за него, и Марк отлично это понимал. А все упреки и
порицания девушки – лишь попытка удержать его от еще больших
глупостей и уберечь от опасностей.
И под недовольным взглядом Аши Марк чувствовал себя неловко,
неуютно, стыдливо.
Куда хуже себя чувствовала левая рука. Когда Марк попытался
смыть взявшуюся коркой кровь, то от увиденного ему стало худо. Все
предплечье было словно исполосовано когтями гигантской кошки –
столь глубоко, что в некоторых местах явственно проглядывали кости.
Кровь при этом не шла, будто вся закончилась, но Марк подозревал,
что это дело рук Ирениаса. Ленайец, насколько смог, предотвратил и
кровотечение, и боль. Теперь дело было за Ашей с ее чудодейственной
мазью, и Марк от всей души надеялся, что руку удастся спасти.