Через пару десятков лет на Волчьих Островах вновь бурлила жизнь.
Многие жители последовали примеру имперцев и соседей-островитян и
занялись скотоводством и земледелием. Те же, кто продолжил дело
предков, выбирали жертву набегов более осмотрительно. Впрочем, к
нынешнему времени пираты почти перевелись, не имея возможности
противостоять мощи бывшей империи и стремительно развивающихся
стран материка.
Пираты исчезли, а кровная ненависть к жителям Волчьих Островов
осталась. Если рыбаки могли мирно сосуществовать бок о бок с
нынешним населением Волчьих Островов, то с теми, кто носил волчьи
хвосты – знак принадлежности к пиратству – нередко возникали
конфликты, ни к чему хорошему не приводящие. Далеко не все готовы
были забыть события давно минувшего прошлого. Вот и Марк, прежде не
видевший пирата воочию, не смог противостоять той ненависти,
которая впиталась в кровь островитян за прошедшие столетия.
Миллок, нахмурив лоб, недовольно изрек:
– Значит, у нас снова назрела проблема.
– Это точно. Я отказываюсь работать с головорезом.
– Акил не головорез, можете мне поверить. И в отличие от вас,
против островитян ничего не имеет.
– Он носит волчий хвост! Неужели непонятно?
– Я уверен, что это всего лишь напоминание о его родине.
– Да что вы! Люди с хвостами веками пытались доказать
превосходство своего народа перед нашим. Это символ не родины, а
пиратства, жестокости и разбоя! И я не собираюсь работать в
компании человека, который гордится тем, что в его роду были
пираты!
– Марк, ты дал обещание. – Барон впервые назвал его на «ты».
– И я от него не отказываюсь. Но и вы меня поймите.
– Мне кажется, история с вашей многовековой кровной враждой
слишком далеко зашла.
– Посмотрел бы я, что бы вы сказали, если бы...
– Хорошо! – Барон не дал договорить. – Я постараюсь найти
компромисс. Жди меня здесь.
Люди на Соборной площади, привлеченные криками, глазели на Марка
сквозь прутья дворовой ограды. Нашли развлечение! Мало того, что
барон выгораживает пирата, так ещё и эти пялятся. Марк повернулся к
ним спиной.
Миллок появился меньше чем через пять минут, и вид у него был не
то чтобы довольный. Он громко хлопнул дверью, рывком поправил лямки
рюкзака, впившиеся в плечи. В то же мгновение из-за угла особняка
вышел Грэгор, ведя за собой оседланную лошадь, и передал поводья
барону.